Сказочник

Захотелось выложить то, что вряд ли можно назвать стихотворениями. Но, тем не менее, я сам очень люблю эти рассказики. Так что хочется поделиться ими с кем-нибудь ещё. В конце концов, я же не заставляю Вас их читать. Но вдруг захочется.

Хороший денёк

Детишки сдавали экзамены.
Был солнечный жаркий летний ленёк. Все сидели в одной аудитории, пыхтели над своими заданиями. Несмотря на радостную летнюю атмосферу детишкам было явно не до веселья - мозги плавились не только от солнца, но и от заковыристых вопросов злобного преподавателя.
Взрослому человеку всё это действо с подготовкой и ответом показалось бы развлечением, ибо у взрослых вообще всё по-другому... И видят они всё иначе.
Но здесь из взрослых был только преподаватель.
И ему явно хотелось закончить поскорее, потому что лето пробуждает желание свободы во всех людях, взрослых, детях, стариках...
Но, оставим лирические отступления и рассуждения о природе чувств.
Вот встал пузатый паренёк и потопал к учительскому столу - отвечать.
- Садись, - улыбнулся учитель.
Паренёк сел.
- Ну давай, рассказывай сначала первый вопрос.
Мальчик почесал в затылке и начал медленно, слово в слово отвечать задание. Проговаривая каждую букву, он неумолимо двигался к своей пятёрке...
- Хорошо рассказываешь... Даже слишком хорошо! - перебил его учитель.
В окошко светило яркое солнце, пели радостные птицы, и даже пыль в аудитории плясала на солнце как-то по особому, по праздничному...
"Господи! Как всё здорово!" - думалось преподавателю... - "почему я уже не могу поставить им всем эти дурацкие оценки и уйти??? А там... Там солнце, вода, пляж, природа, поездки за город!"
- Ладно, парень! Я, конечно, вижу, что у тебя всё наговорено на флешку... Я бы мог сейчас выдрать её у тебя из головы и ты не сказал бы мне ничего по билету, потому что ничего не знаешь. Я бы послал тебя с двойкой... Но у меня сегодня очень хорошее настроение. Иди. Пять.
- Ссспасибо!
Паренёк обрадовался, вскочил со стула и умчался, топая железными ножками по полу...
"Сегодня я добрый" - улыбнулся про себя учитель.
- Ладно, ребята! Всем пятёрки! - с этими словами он встал, окинул взглядом своих подопечных, получил удовольствия видя как они веселятся и убегают из аудитории.
Учитель прошёлся по залу, глянул на окно... На пейзаж в нём... Эх... Жалко, но помечтали и хватит. С этими словами он потянулся к выключателю и нажал на него.
Окно погасло. Комната, состоящая из четырёх сплошных стен и только одним вырезом под дверь, погрузилась во мрак.
Он вышел из комнаты, засунув стальную левую руку в карман. Снаружи шумели люди, копошились, занимались каким-то делом. У всех были стальные, и не только, части тела... Все были калеками от рождения, никто не видел настоящую природу и никто не был на поверхности Земли, все прятались глубоко внутри неё. После ядерной войны мир погрузился во мрак, мир изменился и изменил людей.
Учитель нахмурился, но потом улыбнулся:
- Хороший всё-таки был денёк!




1917

Я шёл по заснеженной улице... Было холодно, кончик носа отмёрз, казалось, уже на совсем... Я вжал голову в плечи, укрывая лицо под воротником шинели, и вслушивался, как хрустит снег под ногами... Чистый, белый снег...

Была ночь... Вернее, вечер... Очередной, тёмный декабрьский вечер...

Всюду сновали солдаты. Туда-сюда, туда-сюда. Им почему-то не было до меня никакого дела, хотя, естественно, им должно было быть известно, что в Петербург приехал странный граф, вознамерившийся сейчас, во время таких невероятных событий, заявить о себе на всю страну... Страну, которой явно было не до него, которой вообще было довольно плохо...
Временное правительство пало ещё в октябре, большевики пришли к власти, но, странным, даже мистическим, образом, вырвавшаяся из плена царская семья, пользуясь поддержкой разрозненных масс верных ей людей, сумела объединить всю эту силу воедино и очень быстро вернулась на престол...
Теперь, Николай Второй, сумевший доказать недействительность своего отречения, занимался в основном ловлей большевиков и прочих антимонархических элементов...
Надо сказать, что подвергшиеся гонению "элементы", очень искусно спасали свои шкуры. Из России на гастроли по Европе вдруг резко повалила огромная масса разнообразных мелких театров и цирков... иллюзионисты и певцы просто рвались покататься по Старому свету... Естественно, это были те самые большевики, которым было просто необходимо убежать отсюда, оставшись неузнанными...
Я не был таким элементом, но в Петроград приехал с очень похожими идеями... Я мечтал засветиться как поэт, получить признание заслуженных мастеров...
Понятное дело, что на встречу с Гумилёвым рассчитывать не приходилось, он снова уехал в какое-то далёкое путешествие... Блок мог многому научить, но сейчас он скрывался, заподозренный в связи с большевиками.
Оставался только один мастер, который, по-моему мнению, мог чему-то меня научить и дельно покритиковать...
Но... Ровно пол-часа назад, этот мастер спустил меня с лестницы, крича вдогонку обидные ругательства!

- Господин Арбенин! Что Вы! Да, у меня много стихов о самодержавии и я терпеть не могу проходимца Ницше! Но вы же должны смотреть глубже! В суть... В красоту написания!
- Вали отсюда, монархическая сволочь! - доносилось из дверного проёма, оставшегося где-то вверху лестницы... то есть там, откуда я только что скатился. - Я пережил пяток царей и шестерых переживу! А в Ницше ты нихрена не смыслишь!

Так, избитый и униженный я забрёл в первый попавшийся кабак. Я подошёл к стойке и попросил пива... Сразу пять кружек, потому как хотел забыть этот кошмар. Сидевший рядом паренёк, явно не из знатного рода, посмотрел на меня замутнёнными глазами и спросил:
- Вы так решительно хотите напиться, что мне право радостно это видеть! Моя поэтическая сущность требует, чтобы я выразил вам своё уважение!
- Вы тоже поэт? - удивился я. Почему-то я поверил, что этот пьяный забулдыга может действительно написать что-то великое... или, возможно, уже написал.
- Будем знакомы, - он протянул мне руку. - Сергей.
И, помолчав, добавил:
- Есенин.

На дворе стоял 1917 год... Вопреки здравому смыслу и ожиданиям большей части нашей интеллигенции, вся страна, так же как и этот город с его озверевшими писателями, окрасилась в белый цвет...




Не о чем писать

Сел к компу...
Писать не о чем, многое произошло, многое произойдёт. Но писать не о чем.
Осень изо всех сил пытается скрыть солнце, мы идём по пустыне, покрытой жёлтыми листьями. Откуда-то доносится восточная музыка. Холодно. Один из нас тащит в руках балалайку. На его ногах надеты лапти. Сам он в тёмном плаще. Мы ковыляем куда-то. Поскольку солнца почти не видно, мы не знаем, куда идём. Вдруг один из нас говорит:
- Весны хочется. Помните, тогда солнце видно и жизнь бьёт ключом.
Мы оглядываемся и видим вокруг слякотные улицы города, освещённого солнцем. Весенним солнцем. По улицам бегут ручьи, снег быстро тает. Тогда другой наш попутчик, восклицает:
- Ты демон, Дэвид Блейн! Где осень?
Тот, который хотел весну, поворачивается к испуганному попутчику:
- Ты знаешь, я сам понятия не имею, как это получилось. Похоже, это не я, хотя я и Дэвид Блейн.
- Смотрите, ручьи на улице сливаются в большой поток!
- Точно! Поток! Поток in или out?
- Похоже, что out... Вода утекает... куда-то... Может быть, перенаправим?
Балалаечник начинает играть на своём инструменте. Вода извивается подобно змее и вновь растекается на мелкие ручейки. Затем, каждый ручеёк начинает тормозить и по-тихоньку замерзает. Лёд крошится на мелкие снежинки. Налетает ветер и облака скрывают солнце. Снежинки пляшут вокруг нас. Мы сощуриваемся, чтобы не попало в глаза. А когда открываем их снова, видим вокруг осеннюю пустыню. Солнца почти нет. Холодно.
Мы бредём куда-то... Дэвид Блейн говорит:
- Ну вот всё и скукожилось обратно.
Писать не о чем, многое произошло, многое произойдёт. Но писать не о чем.
Сел к компу...




God save the queen

- Представь себе, - сказал я в зеркало. - Английская королева сидит в своих царских палатах, оглядывается, убеждается, что вокруг никого нет и врубает на своём царском центре God save the queen...
- Ага, - ответил другой я. - И начинает плясать и подпевать!
- Наверное, так и есть на самом деле... Там, где меня нет...
- Меня там тоже нет... Но там, видимо, весело! - другой я улыбается.
- Погоди, но если этого нет ни там, где я, ни там, где ты, где же это есть? - я удивлён. - Быть может, это просто иллюзия... Или ошибка.
- Нет. Это есть. Там где миром правит Третий Да, тот, кого никто не может понять и определить, тот, чьё измерение - ребро монетки. Ни "да", ни "нет", но и не отказ отвечать. Просто третий вариант ответа. - другой я задумывается.
И тут я начинаю что-то осознавать:
- Понимаю! Есть ещё один мир! Там где ни ты, ни я, не можем ответить ни на один вопрос! Там, где не ясно, куда падает вода в водопаде - вниз или вверх, и падает ли она вообще! Там, где солнце восходит так же верно, как и не восходит! Там, ангийская королева включает свой центр и отжигает под God save the queen...




Генерал

Мы воевали уже много лет. В боях закалилась наша выдержка, наша воля стала крепче алмаза.
Мы шли только вперёд. Ни разу не отступив, мы захватывали город за городом, страну за страной...
Никто не мог сравниться с нами по силе.
Мой генерал, олицетворение храбрости и мужества, вёл нас в бой, самолично выходя на поле брани.
После многих лет войны мы встретили достойного противника.
Шли очень тяжёлые бои, но теперь мы стояли перед стенами его столицы. Вот-вот и она падёт...

...Итак, после изнурительных боёв и ужасной осады, мы взяли город противника.
Настало время триумфа. Мы одели свои парадные формы и пошли торжественным шествием в город.
Но странное дело! Проигравшие битву жители города не молили о пощаде и не встречали нас, признавая нашу победу!
Они лишь выкрикивали оскорбления в наш адрес. Но генерал был спокоен.
Его торжественная невозмутимость восхищала нас всех. Мы шли по главной улице города в давно привычном нам триумфальном шествии.
Вдруг, дорогу нам преградил дряхлый старик:
- Ты последний ублюдок! - крикнул он генералу. - Мне стыдно, что я вообще знаю тебя!
И тут наш генерал поменялся в лице. Он покраснел, ссутулился и заикаясь, тихо сказал нам:
- Произошла ошибка...
- Какая такая ошибка? - изумились мы.
- Ребята, вы ведь тоже, как и я, помните, что Земля круглая? Так вот... Поприветствуйте моего отца!




Разнообразие

Я любил быть разным. Менял маски, вживался в новые лица... Ставил эксперименты на людях.
Интересовался их реакцией на моё поведение...
Она была такой же. Она меняла лица, менялась почти до неузнаваемости, иногда считаясь с моим вкусом, иногда нет.
Приходила она не редко, но и не особо часто.
Мы встречались по-разному. Дважды в универститете, потом ещё где-то... и ещё где-то. Все встречи были неожиданными, но приятными.
Иногда она месяцами караулила меня, шла рядом, чуть позади, чтобы я не заметил.
А потом вдруг резко вставала передо мной и открывала своё лицо.
Она была разной. Ей нравилось меняться, как и мне. Она могла быть наивной, могла быть ветренной, могла быть стервой.
Однажды, она была сразу и такой, и такой, и такой.
Иногда - совсем иной. Иногда, она просто становилась мною и мы вместе дивились, насколько похожи.
Иногда, она примеряла на себя все качества, каких не было у меня, хорошие и плохие. Тогда мы долго мучались из-за своей несхожести, и успокаивали себя, что противоположности притягиваются.
Мы любили разнообразие. Частенько нас разыскивала милиция, потому что нам нравилось вместе грабить банки, ломать замки, уходить от погони.
Нередко, мы бросали вызов всему миру и пытались жить наперекор обществу и его невероятной глупости.
А однажды, мы просто стояли под дождём и смотрели друг другу в глаза.
Мы расставались. Каждый раз. Каждый раз с истерикой. Причём, обычно моей истерикой.
Каждый раз она уходила.
При этом, некоторое время спустя, она появлялась. Проносилась мимо, якобы с другим.
Отыгрывалась.
А потом снова возвращалась. Опять другая. Опять та же самая.
И вот, однажды, она снова пришла. Пришла и сказала:
- Как же однообразно это разнообразие. Ты не будешь против, если я наконец останусь насовсем?




Незнакомые

Вышел на улицу. Встретил соседа. Поздоровались.
Пошёл дальше. Иду и встречаю своих знакомых...
Привет-привет.
Дошёл до трамвая. Кондуктор - знакомая. Все, кто в трамвае, два-три человека, всех знаю.
Вышел на своей остановке - везде свои. Вокруг, сплошь и рядом! ВСЕ! Только знакомые и никого больше! Откуда вы все взялись???
Привет-привет.
Иду дальше.
На работе, ясен пень, все свои.
Вышел. На улице снова все знакомые...
Трамвай - снова та же история.
И вдруг, выходя из страмвая, заметил человека. Незнакомый.
Подбежал к нему:
- Простите, пожалуйста. Понимаете, Вы - первый не знакомый мне человек за ВЕСЬ день...




Санитары

- Сегодня ночью был убит мирный житель. Комиссар как всегда ошибся, а доктора убили днём раньше, - Мастер игры улыбается. Его всё-равно не убьют. - Настало время всё-таки понять, кто убивает мирных граждан. Это ваш последний шанс. Иначе, останетесь в меньшинстве и...

- Знаем мы. Хватит уже нагнетать. Сейчас кого-нибудь шлёпнем! - этому весело. Ему всегда весело. - Я за Лопоухого. Он точно из них. Смотрите как тихо сидит.

- Я всегда тихо сижу, - бурчит Лопоухий. - Это ничего не значит.

- Может и не значит, - соглашается Весёлый. - Но я всё-равно за тебя.

- Ну и дурак! - обижается Лопоухий.

- А я за Грустного, - говорит Строгая. - Он что-то не шибко грустный какой-то. Наверное, ему нравится нас убивать.

- Нравится, - отвечает Грустный довольно весело для него. - Но, к сожалению, возможности такой нет. Я, кстати, за тебя, Строгая. Это точно ты. По глазам вижу.

- Фи... Дурак, - парирует Строгая. - Глупости какие. Была б я, ты бы уже давно голосовать не мог.

- Все бы сразу поняли, что это ты, - замечает Грустный.

- А я тоже за Строгую! Это она, - вступает Расчётливый. - Я так прикинул, если бы это была она, то как раз выходит, что с ней ещё Тугой, Чёткая и Доставучий. А оно и видно, что все они - убийцы.

- Придурок ты, - говорит Доставучий. - Уж если б я был убийцей, ты бы первым от меня пулю в лоб получил. И от Чёткой с Тугим тоже. Два контрольных.

Смеёмся. Расчётливый ехидно улыбается. Прячет глаза.

- Но я тоже за Строгую, - говорит Чёткая.

- Естественно... Змея змею сожрать хочет! - улыбается Весёлый. - Кушайте, девочки, кушайте.

- А я за Весёлого, - отрезает Тугой. - И плевать мне, что я не знаю почему.

Остальные молчат. Запутались. И я молчу.
Наступает тишина...

- Итак, кто за Строгую? - спрашивает Мастер.

Поднимается шесть рук.

- Кто за Весёлого? - одна рука.

- Кто за Лопоухого? - шесть рук.

- А я за Тугого, - вдруг говорит Чёткий. - Мочить его надо.

- Хорошо. Чего молчишь? - спрашивает меня Мастер.

- Не могу понять, как лучше будет.

- Ясно. У нас есть два "лидера" с ровным числом голосов. Переголосовываем с двумя кандидатами. Голосуют все.

- За Лопоухого, - семь голосов.

- За Строгую, - семь голосов. И я молчу.

- Слушай, не тяни, - раздражается Мастер. - Всё-равно надо голосовать. Решай уже, за кого.

- Слишком грустно, чтобы не посмеяться, - говорю я и делаю выбор.

---------------------

В этом городе и так полно всякой заразы... На мой взгляд, было логичней предоставить санитарам вычистить лес...

время бросаться камнями
и время уворачиваться, когда ответят.
долгими улицами,
ночами и днями,
мы улыбаемся солнцу, как дети.

вытекаем из крана каплями дождевыми,
тонкой струйкой или бурным потоком.
идём по воде ногами босыми
от последнего мытаря до пророка.

и звания всякие ловим плечами,
некоторые - принимаем на грудь.
долгими улицами, днями, ночами,
пытаемся радоваться, хоть как-нибудь.

26.12.2009 год

сижу, учусь...
ночь тяну, как адажио...
сам у себя часы про запас одалживаю...
страха укус - прерывается блюз
сна истыканного бредом мозга!
скоро дед мороз в повозке
привезёт подарки и счастье.
а у меня десять определений на левом запястьи -
потому что студенту -
новый год моментом,
Рождество , а уж после -
головоломок вдосталь.
и страшный суд...
на котором кого-то спасут.
27.12.2009 год

как-то было по утру
с Ницше резались в контру.

он играл намного круче
и ушёл в большой отрыв.
я уставший невезучий
понял - скоро нервный срыв.

и тогда откинув голову
я уставился в потолок
и сказал:
Ницше ты играешь здорово
но у меня до сих пор молоток!

25.12.2009

искренний,
упал бы в снег из бани,
да лежал бы,
да не вставал бы.
помните, как раньше
утром ранним
просыпались мужики и бабы?

вот и я не помню.
не застал я
времена, не знавшие сетей,
времена, не меченые Сталью,
времена пока живых людей.

вот идём - что было,
то иссякло.
я не чуял истинную Русь.
жизнь моя - карява,
жизнь моя - как пакля,
я запутаюсь и вряд ли возвернусь.

сам себе я царь,
да, слава Богу,
сам себе пока ещё не Бог!
но уже ступаю смело в воду,
веруя, что в чем-то одинок!

искренний,
тупой как кончик шара,
жизнь равняю на заморский лад.
вешаюсь от черного пиара,
да и белому я не особо рад…

я - пророк.
я точно знаю - завтра
каждый выйдя из своих квартир
сделает как двадцать пятым кадром
скажет звездно-полосатый командир.

не реву и даже не терзаюсь -
сдохнем. ну и ладно, ну и пусть!
даже тут, всем Иродам на зависть,
гибнет ИСКРЕННЕ негибнущая Русь!

вы спросите нас, во что мы верим!
да в зелёный свет в коеце туннеля!
25.12.2009

Штрафбат

Увальней увольняют,
И место их метит сажа.
Последние точки до Рая,
Но пальцы болят, блин, даже!
И брёвна молчат в блиндаже.
Для слабых нет брёвен уже...

Для слабых — гауптвахта и швабра,
Для сильных — граната и штык.
Одни — дышали сквозь жабры,
Другие — шли молча на крик.
Сюжет этот — проще простого,
Вначале, да-да, было слово!

И слово сказали тихо,
А громко — казалось так.
И это был вход, а не выход.
Трамплин, а под ним овраг.
И месяц последнего боя
Уснул над моей головою.

Ворочаясь на раскладушке,
Я думал, что скоро обвал.
Но спали и люди, и пушки.
Один я лежал и не спал.
И руки чесали живот,
Казалось, и это пройдёт...

А завтра, всё стало, как было.
Никто не погиб, не исчез.
Никто не сумел зайти с тыла,
Ни разу не бухнул обрез.
«Где ж Истина?» - я прокричал...
И Кто-то в ответ промолчал...

21.12.2009 год

снеговик

однажды, я рассыплюсь снежинками
и выпаду где-нибудь в декабре.
надеюсь, что не на дороге и не на рынке,
а у кого-нибудь во дворе.

тогда кто-то слепит морду,
и всего снеговика до потеплений.
и, вскинув голову гордо,
снеговик скажет: я гений!

19.12.2009 год

шаблоны

почему для самых важных слов лучше всего подходят шаблоны?
я не готов
шаблоны-ворОны
гложат, ломают, клюются в бровь.

а, между тем, им бы довериться,
им бы отдаться на пару минут тишины.
они хорошо вскрывают дверцы,
они надёжны,
они прожжены

тестами времени.

но избитым словом
можно спутник сбить!
и ладно бы вражеский.
осиновым колом, колом сосновым,
убить
шаблоном
хоть кто-то отважится.

а мне плевать.
у меня истребитель с ручкой
прыгает по песку и пишет хокку...

17.12.2009 год

правда

я не умею рисовать.
а кто умеет? мороз, который
сидит у меня в комнате, висит на шторах
и холодит, холодит кровать.

я не умею читать стихи.
это лучше выходит у тех, кто рядом,
у тех, кто так запросто дышит ядом,
у тех, кто доводит за меня штрихи.

я никогда не умел писать.
писали другие. у них почерк получше,
чем у меня и, на всякий случай,
это у них за диктанты пять.

я никогда не умел ходить.
шатаюсь, сутулюсь, шагаю криво.
это другие шли ровно, игриво,
то лунной походкой, а то во всю прыть.

я вообще ни-че-го не умел!
я вообще ни-ку-да не вышел.
это другие хотели выше.
это другие ломали предел.

кто-то смутится, мол, что за птица!
унылой субстанции больно схож...
в том-то и правда, едрёна вошь!
но, к счастью, я даже не смог родиться.

17.12.2009 год

люди строили Вавилонскую башню...
Бог смешал их языки и ничего не вышло.
люди изобрели компьютеры и те стали общаться на одном языке...
но потом и те языки разделились...

17.12.2009 год

пуговицы

ох, уж это злодейское сердце!
ну как же можно не видеть правду!
не биться сильнее при виде перца
такого как я. а... впрочем, не надо.

есть предложение. выбрось на свалку
эту фигню, что не любит меня.
я сам буду биться быстро и жарко
в твоей груди прибавляя огня.

думаешь, это так странно и страшно?
брось! у кого-то и вовсе прибор.
представь, вместо сердца работает Паша!
это же здорово, Паша - мотор!

правда, не бойся. всё образуется,
сердце не сможет растаять, как воск.
выкинь его! посмотри на мой мозг -
он ведь, как видишь, тоже на пуговицах...

13.12.2009 год

Фигурка

жаль, не курю.
жаль, что только пассивно.
стою у окна. вижу новый снег.
трамвай-ледокол
колёсами в льдины
режет мой сон
фонарями меж век.

жаль, не курю.
ведь фигурки из дыма
тоже похожи на облака,
только поближе, только не мимо,
а рядом,
можно сказать, в руках.

жаль, не курю.
но зато греюсь кофе.
белый мороз уступает ему,
чёрной субстанции, смешанной с кровью,
смертельно-опасной
сну моему.

там, за окном
бродит много народу.
кажется, всех их рисует мороз
смело, по стёклам, в такую погоду
диким узором, с улыбкой, всерьёз...

жаль, не курю!
не бросаю окурки,
в банку консервную или в окно.
пальцем
с улыбкой
рисую фигурку,
щедро открытую
изгнанным сном.

13.12.2009 год

лсд

солнце светит и горы пляшут!
это чудный эффект эл эс де!
а вон та сковородка назвала меня Пашей,
по-моему, сказка сегодня везде!

значит, чувак, расслабляйся, не парься!
жизнь - это дар! дарят только на праздник!
мимо бегут мыши-рокеры с Марса!
больше таблеток весёлых и разных!

знаю, что нам уготовано вместе
мир уберечь от кошмаров и зол!
мы же с тобою воины чести!
с нами бензин и галаперидол!

мне-то, конечно, всё по барабану.
каждый сегодня - копир через кальку.
но фильмы про нас ещё делать станут!
и Путин в Кремле нам подарит медальку!

11.12.2009 год

Русский

я хотел призывать много к чему...
хотел, думал, слово - сила.
слово-то сила, да не по уму
куда-то кого-то призывать дебилу.

а, если б призвал, тогда, страшно подумать,
влил бы в башку вам всякую муть.

чуть было уже не превратился в нациста,
со взглядом честным и помыслом чистым...

но вовремя принял контрастный душ -
я видел, как парень-ингуш,
русского Розенбаума слушал, у себя на диване,
который пел, о русских ребятах, погибших в Афганистане.

это прекрасно, скажу я вслух!
русский - не морда, но русский - дух.

11.12.2009 год

моя страна? смешное баловство.
потешные войска и царь на хрупком троне.
я не запомнил дату и число,
когда народ вдруг весь стал посторонним.

я не запомнил, как стекала боль,
по деревянным стОлбам вниз да в чашу.
я не заметил, как чужой король
пришёл на землю, землю вечно нашу!

и я не видел тех усталых слёз
отчаянья и мрачности Небес.
не на спине, а на груди я нёс
извечный и единственный мой крест.

10.12.2009 год

ангелы косяком
ангельская пыль и косяк
руки покрыты льдом
губы, как красный мак.

тебя не видят, но ты
всю жизнь разговариваешь с ангелами.
и, разевая рты,
они маршируют фалангами

прямо к рассвету лиц,
так не похожих на лица.
радость бы не пролить,
а лучше, совсем не родиться.

там, где заброшенный дом,
из множества тыщ недостроек,
ты исчезаешь днём,
к взглядам сквозь тело не стоек.

и по хрустальным кускам
белой, как миг, штукатурки
топчешься тут и там,
рисуя тенями фигурки…

ангелам невдомёк,
ради чего потеха.
ангел не одинок,
ангелу не до смеха.

каждый момент, как игла,
мозг, как подушка для игл.
в затылке сквозит дыра,
не шибко заметная с виду.

8.12.2009 год

на смазанных жиром колесах
мы катимся вечно вперед,
кривой имбицил-недопесок
и старый вампир-идиот.

на нас озираются звезды
и коршуны падают вниз,
мы катим тележку с прозой
и рифмы бросаем на бис.

мы с ним - неразбитое сердце,
мы - ваза с кувшинистым дном.
друг другу, увы, иноверцы,
друг другу любовь и закон.

мы катимся. озеро неба
нам шлет и тайфун и пургу.
у нас на двоих ломтик хлеба
и жареных куриц табун.

навстречу идут космонавты,
актеры, поэты, цари.
на каждого тянет погавкать
и выпить всю кровь изнутри…

не знаю, зачем млечным тросом
нас тянет вперед. и вперед
идут имбицил-недопесок
и старый вампир-идиот.

9.12.2009 год

ты пытаешься не опоздать,
но не угнаться делами за всеми.
видишь - стрелки пытаются встать.
это тебя
экономит время.
9.12.2009 год

Муз

Совместно с Никитой Малкиным

Я - поэт весьма прикольный,
Обращаюсь с рифмой вольно.
На крайняк, всегда есть туз!
У меня - свой личный муз!
Если честно, муза лучше.
Но уж лучше, чем никак...
Правда, бабами замучен,
Жду мужских советов, драк.
Он - мужик вполне серьёзный,
Вдохновляет от души!
Правда, малость пьяный, грозный,
В морду даст, кричит: "Пиши!"
Много баб по белу свету,
Но не ступорясь на том,
Очень хорошо поэту
Тяпнуть с музой - мужиком.

8.12.2009 год

философ

однажды молния сказала мне:
"а из тебя получится неплохой пепел!
ты так послужишь своей стране
лучше, чем сыпя стихами над степью"

я так прикинул... да не! не хочу.
я, конечно, не в силах заткнуться.
но можно, в конце концов, сбегать к врачу
и изменить умственную конституцию.

а можно, оставить всё, как и было.
ну поработаю громоотводом.
если уж выпало быть дебилом,
так это не вылечить явленьем природы.

может быть мир непонятный этот
весь образован на пепле странных поэтов?

7.12.2009 год

птицы

если бы мы были птицами,
нас бы кормили с руки
добрые люди.
а если бы были убийцами,
нас бы пытались схватить
власти и судьи.
но мы, кажется не те, и не те,
но кто-то висит на хвосте!
вот я и думаю - по ходу, сбой в матрице,
нужен бэкап, начнём восстанавливаться.
иначе уныло...
верёвка и мыло
не выход, не вход,
какой-то урод,
придумал капризный
метод самому уходить из жизни.
мораль - запрет на производство мыла,
замок на все выходы, спереди, с боку и с тыла.
ишь, накатило!
ишь раскатало!
мыло делают из сала.
вот и свиньям, похоже, попало...

но если бы мы были птицами,
я бы не мог писать
нужные мне стихи.
многим, чтоб повеселиться
придёт на ум пошутить,
но ведь не так уж они и плохи,
мои стихи.

и, знаешь, закончилась осень.
а до зимы так долго...
ещё сотни лет остались
до этой новой зимы.
печали растут колосья,
я их кошу, но что толку?
сто лет - это самая малость,
для птиц за решёткой тюрьмы...
такая приятная пУстошь,
такое неясное время.
я сплю под дождём на асфальте
и кажется, я плыву.
картонный кораблик по лужам,
везущий намокшие тени.
как хочется крикнуть "Хватит!",
но вся эта ложь наяву...
4.12.2009 год

Подводная

мы разбежались на подводной лодке.
половина сбежала с крысами в аквалангах.
но их давлением разобрало на ошмётки,
не целиком... лишь по самые гланды.
и были тому беззастенчиво рады,
лишившись других источников счастья,
акулы пера и простые пираты,
с из края в край позолоченной пастью.
а мы. мы остались. дышали сквозь жабры
последней надежды под толстыми вОдами.
а мимо рыбы мчались кентаврами,
какой-то планктон и прочие хордовые.
там сверху, наверное, крики "Пиастры!".
там топят лайнеры с людьми от Лакост.
всплывём и нас тут же самих заграбастают,
и поведут на промокший помост.
вот и плывём, незаметно и тихо,
пусть отожрутся, тогда всплывём.
с лодки подводной всегда есть выход,
лишь бы хватило сил на подъём.
3.12.2009 год

ничего не меняя, я вдыхаю завтра.
папиросы убойней, но я не курю.
я не фанат Стивена Кинга и, тем паче, Лавкрафта.
моё завтра приветливо. хочешь, подарю?
я не каждому делаю такие подарки,
одни - безразличны, а другим - плевать им.
я не могу, пока, подарить иномарку,
но целое завтра готов потратить.
1.12.2009 год

когда я засну, как всегда, на рассвете,
ты будешь ещё сидеть, заниматься чем-то.
а меня укроет утро и обласкает ветер,
и ранний дождь успокоит темпом…
когда ты проснёшься, я буду рядом.
немного дальше, чем это принято.
я буду дальше, чем хватит взгляда,
но прослежу - чай в постель не остынет.
когда же меня разберут на рифмы,
на три верлибра и пару формул,
ты вспомнишь меня, а я стану мифом,
а был ли мальчик? не бЫл, бесспорно.
и не смогу, не достану ныне,
ни мыслью, ни взглядом не дотянуться.
как эта луна на ночной картине,
рассвета не зная, не в силах проснуться…
29.11.2009год

Ряд

рождённый во время,
не вовремя, точно,
последний искавший,
последний нашедший.
чуть тронутый гений,
забытый заочно.
чуть-чуть не упавший
и капельку вещий.
глядящий на реки
твердеющей крови,
смотрящий в лицо
незаконченным маскам,
в лицо человекам
со взглядом коровьим,
простым, как яйцо,
очевидным, как сказка.
привет преисподне
оконченных мифов,
ответ на вопросы
загадочных сфинксов,
из пекла, из бойни,
по скалам и рифам,
по мукам допросов,
кошмаром на лица.
последняя радость
и чёрная мука.
никчёмная боль
и конца середина.
несметная пакость
по венам из лука.
последний король
в чешуе арлекина.

они все идут бесконечным потоком,
мешая меня с каждой ролью, как краску.
и капает время берёзовым соком,
и гибнут, гниют, разлагаются маски...

29.11.2009 год

Лимон

выдави мне в стакан лимон,
спелый, сочный и очень жёлтый,
какого-нибудь редкого сорта,
ну а я расскажу о том,

что над всей Испанией безоблачное небо.
значит, снова ждут быков, зрелищ и хлеба,
значит, снова поднят революционный стяг
и врагу не сдаётся наш гордый Варяг.
волны бьются окутав Цусиму,
бьются, бьются, да вечно мимо.
бродит красный дух по европейским дорогам,
смелые товарищи всегда ходят в ногу.
а если дальше, за океан и за горы,
на дЕньгах пишут: novus ordo seclorum.

но я буду рад и чаю с лимоном.
я буду рад, если выдавишь ты.
видишь, такие простые мечты
в таком мире объёмном, в мире огромном.
я скажу тебе, не важно, где бы
мы с тобой были, не важно как.
над каждой Испанией ясное небо,
и каждое судно - гордый Варяг.
но мы с тобою одни такие,
и редкий лимон, как в руке звезда.
фиг с ним, с пространством - на все четыре.
лишь бы с тобою, хоть в никуда.

28.11.2009 год

Берта

я шёл, одевшись в шутовской наряд,
весело отсчитывал метры.
тут передо мной в землю ушёл снаряд,
похоже, что от Большой Берты.
я огляделся - не видать из-за крыш.
мало ли, кто обстреливал.
да и Самара совсем не Париж.
плюнул и постучал по дереву.
нам-то шутам завсегда легко,
слово за слОво - дело.
по нам стреляй - угодишь в молоко.
оттого и гуляем смело.
шут не обязан всё время шутить -
это совсем не критерий.
главное - вовремя зацепить
и скрыться за толстой дверью.
кто обижается - тем поделом.
значит и правда за дело.
злостью наполнены, лбом напролом
мчатся, орут. Задело!
только не умно обиду держать,
рваться большою Бертой.
эти снаряды опять и опять
уходят под грунт на сто метров.
вот и иду я, ну шут шутом.
смех да и только, братцы.
это не шиза, но тоже синдром.
всех вас прошу улыбаться.

28.11.2009 год

Поэт

он был солнечным, ярким, добрым.
он смотрел, улыбаясь в мир.
мир косился, трещал по рёбрам,
не стесняясь открытых дыр.

он смотрел голубыми глазами,
широко распахнув себя,
на узоры ночные зданий,
на луны распростёртый стяг.

на закаты, рассветы и листья,
на дорогу и сотни звёзд
он смотрел, упиваясь жизнью,
от улыбки до чистых слёз.

и душа его пела невольно,
и светились его глаза.
он родился, чтоб быть довольным,
чтоб хоть что-то другим сказать.

он стоял и смотрел на бойни,
на кровавые груды тел,
он же, милый и посторонний...
больше всех он войны хотел.

он смотрел на кричащие сцены,
на насилие, голод и бред.
дрожью мира сего вдохновенный,
вот такая он сука - поэт.

24.11.2009год

троица

Я стою, вдыхая порох...
Смерти нет, есть только горы.
Есть обрыв и есть опора.
Это всё, как дважды два.

Я был первым - стал последним,
Я был молод - вышел древним.
В городах кутил, в дерИвнях.
Шла весёлая молва!

В центре каждого событья,
Должен всякий раз был быть я.
Хоть тщеславьем назовите,
То, что громко на словах.

Мир не знал таких иллюзий,
Я дарил надежду людям.
Жизнь - порог, родня прилюдий,
Лишь ухмылка на губах.

Смерти нет - есть поиск вечный
Чистой правды человечной.
Так беру мешок заплечный -
Завершается глава.

Но не плачь, не сокрушайся,
Каждым вдохом восхищайся.
Не молчи, не задавайся.
Остальное - трынь-трава.

Я стою, вдыхая порох...
Смерти нет, то знают горы.
Вот и щёлкнули затворы -
Предо мною три ствола.

15.11.2009 год

Парабеллум

Si vis pacem, Para bellum(с) лат. пословица

Хотел помириться с самим собой...
Хороши латинские пословицы...
Тихо... Так тихо перед войной,
Или, когда у покоя бессонница.

Не хотелось бы вызвать недоумение.
Что там! Война? Неужели снова?
Прошу, господа, прошу вас, терпение!
Это не затронит никого иного,

Кроме меня. Надоело вот так вот,
Просто пытаться кому-то что-то сказать.
Не понимают. Хоть суйся в драку.
Хоть наезжай, унижая их мать.

Каждое слово опасней, чем в рану
Тыкать кому-нибудь красным перцем.
Я-то пойму, я умнее стану.
Но от уступок сжимается сердце.

Вот и война. Чтоб со всеми смириться.
Дайте скорее сюда Парабеллум.
Девять грамм пули как раз сгодится,
Чтоб девять других грамм выбить из тела.

17.11.2009 год

как же, право, неуместно!
объясниться не сумел!
Вы простите, я Вас честно
даже в мыслях не имел.
17.11.2009 год

Ненавидящий человечество, я вставал с ним в одну пОлосу.
Как с царями считалось купечество, так терпел, нервно дёргал волосы.

Ненавистное. Слишком ясное, чтоб быть понятым. Всё не так!
Есть решенье одно прекрасное. Стал своим я среди собак.


17.11.2009год

Небо

Небо ловит ковшом Большой Медведицы
космические корабли,
которым ещё только снится и верится,
что они оторвались от Земли.

Небу чужды "вчера", "сегодня" и "завтра",
нет у Вечности мерок таких.
Небо манит в себя космонавтов
и живёт постоянно в них.

Нет у неба и граней - орла и решки.
Небу сложно упасть на ребро.
По сравнению с небом, ферзи - пешки.
Небо манит конструкторов.

Все они, каждой ночью бездонною,
вертятся, не заснув, кутая пальцы ног.
Все они на Земле - бездомные.
Лежат, смотрят в небо, а там - потолок.

14.11.2009год

На ладонях

крылья орлиные - в разные стороны,
это почти что, как взлёт на месте.
кружатся, кружатся коршуны, вороны.
ждут обращенья меня грузом двести.

падают хищники, падают коршуны.
жизнь истекает у них короткая.
трупы гниют. равнодушно-брошенные.
тлеют легко, как сгорает проводка.

я раскрываюсь, носом по ветру,
крыльями - против. никто не догонит.
скорость: под триста тонн километров.
будущность спит кошаком на ладонях.

ярко, светло, центробежно, незримо!
всё огибается, даже Земля.
жизнь, это жизнь прорывает плотину!
мимо ракеты! ля-ля, Тополя!

радуйся! радуйся каждому взмаху.
бейся и клюй облака в их бока!
руки к груди, крылья режут рубаху.
жизнь так прекрасна, наивна, легка!

11.11.2009год

люди не знают, как рушатся стены.
люди не гибнут под слоем бетона.
люди всезнающи, люди все ленны!
с крыльями птиц из кусочков картона.

кто-то орёл, кто с культЯми пингвина,
силой безверья, прижатый к земле.
люди - вороны и люди - павлины,
люди - индейки на пирном столе.

кто-то от лебедя, ангелы-люди,
пух белоснежный, каркасом - картон.
и среди них, в затухающем чуде,
ангелов крылья не видит никто.
7.11.2009год

знаешь ли ты, как ломаются стены?
падает камень, побелка, цемент.
по коридорам, по рвущимся венам
люди бегут, не жалея колен.

из муравейника, лентами крови
прямо из сердца, бегут муравьи.
кто-то наступит - никто не прикроет
сердце, не ведавшее любви.

треснет квартира и балки прогнутся,
ляг на полу и дыши сквозь стекло.
там, где испарин следы остаются,
выживешь - пальцем пиши: повезло.

знаешь ли ты, как за дверью тюремной,
корчится, ждущий последней зари.
мчат муравьи по изорванным венам
в сердце, не ведавшее любви…
7.11.2009год

от слов твоих я резонирую
резонно и резко.
и остаются мечты мои сирыми,
и вечное чувство колется на отрезки.

у тебя вообще не бывает внутреннее,
ты только думаешь, сыплешь истинами.
где же тепло, как от молитвы заутренней?
сытость комплексами неписанными.

вот возьму и хлопну дверью!
изнутри захлопну, чтобы остаться!
веришь - не веришь. прости, но я верю.
дебилам, как я, не пристало стесняться.

сыграем уже давай без лишних терзаний,
в рулетку русскую на раздевание!

я резонирую, я медитирую
в тире совсковском между пунктирами
и тиграми.
5.11.2009год

Война с гениями

у меня есть ручка и бумага,
у меня есть верный кпк!
воин пафоса, даю себе присягу -
гении сокроются в веках!

утоплю их, раздавлю, заброшу
в тёмные углы на чердаке.
я и сам уже поэт хороший!
у меня есть справка в кошельке.

шопенгауэр, ницше, аристотель,
иже с ними, прочие творцы,
вы не ждали - я бросаю фортель!
всех вас за борт. за борт и концы!

спит Земля во мраке светлых знаний,
вами порождённых в ночь без сна.
и, фигея, в тучах мирозданья
быстро прячется от вас луна.

только я скажу вам, господАри,
этот мир увы не надувной!
или вы и с вами ваши твари,
или я и, значит, гений мой!

очень хочется себе хоть каплю славы.
очень хочется раскрыть секрет какой!
но куда там! вы ведь ВСЮДУ правы.
всюду влезли, теша гений свой...

но, учтите! я сильнее прочих!
ваших гениев я гениальней, ей!
мои строчки круче ваших строчек.
ну... как минимум, написаны поздней!

3.11.3009год