а завтра
я стану сволочью...
если не этой,
то следующей ночью,
я стану сволочью.
четверг, 11 декабря 2008 г.
Белый волк
а всюду - спящие огни.
полночный час вступил в свои пределы.
и волк бредёт, неисправимо белый,
как я бреду... и он, и я - одни.
коварен сон, жестока темнота,
дающая надежды и паденья!
как нужно мне простое разуменье,
что я не волк... и Истина проста!
полночный час вступил в свои пределы.
и волк бредёт, неисправимо белый,
как я бреду... и он, и я - одни.
коварен сон, жестока темнота,
дающая надежды и паденья!
как нужно мне простое разуменье,
что я не волк... и Истина проста!
а ты готов стать тем,
что называется меж нами серой массой,
что проживает вечность без проблем,
и так обыденно, как в очереди в кассу?
скажи, готов смахнуть цветной узор,
с картины жизни, нанесённой для тебя?
забыть про всё? и, как немой укор,
увидеть взгляд с Небес, и задремать скорбя?
готов уйти от тех, что, за версту
тебя почуяв, рвутся растерзать?
поймать пустую спящую мечту,
и, захлебнувшись сном, нырнуть в кровать?
ведь ты готов? я знаю, ты готов!
сиюминутно закусить губу
и улететь подальше от оков,
которые ты повидал в гробу!
я знаю, всё так просто и легко -
уйди, усни, умри и позабудь,
как в тьмы забот растущий дикий ком
вплетает нить чуть видимая Суть...
что называется меж нами серой массой,
что проживает вечность без проблем,
и так обыденно, как в очереди в кассу?
скажи, готов смахнуть цветной узор,
с картины жизни, нанесённой для тебя?
забыть про всё? и, как немой укор,
увидеть взгляд с Небес, и задремать скорбя?
готов уйти от тех, что, за версту
тебя почуяв, рвутся растерзать?
поймать пустую спящую мечту,
и, захлебнувшись сном, нырнуть в кровать?
ведь ты готов? я знаю, ты готов!
сиюминутно закусить губу
и улететь подальше от оков,
которые ты повидал в гробу!
я знаю, всё так просто и легко -
уйди, усни, умри и позабудь,
как в тьмы забот растущий дикий ком
вплетает нить чуть видимая Суть...
Этап
истерика? нет, пройденный этап!
теперь я сам прошёлся по этапу...
и, если хочешь, дам на счастье лапу,
которая не лучше прочих лап.
я помню, как взрывались корабли,
пробитые торпедами ошибок.
я помню, обнажались короли,
под радость толп, под тысячи улыбок.
всё было, и великие Миры,
пройдя сквозь атмосферу мирозданья,
проделав в ней подобие дыры,
вдруг разлетались на осколки подсознанья.
и было то, что без огня светил
наука, холодея, рассыпалась.
и был конец, потом восторг и жалость,
а после, снова кто-то приходил.
но всё прошло. и катаклизмы в прошлом.
я не мечусь, не вою, не рычу.
мне не под силу думать о хорошем,
я просто улыбаюсь палачу.
и пусть всё дно торпедами пробито,
пускай война, пускай Миры горят!
смотрю вперёд, спокойно и сердито,
и отдаю приказ: готовь заряд!
кто знает, чем закончится сраженье?
все звёзды врут и я не верю им.
но на минуту тихо, с уваженьем,
пусть встанет тот, кто выплывет живым.
теперь я сам прошёлся по этапу...
и, если хочешь, дам на счастье лапу,
которая не лучше прочих лап.
я помню, как взрывались корабли,
пробитые торпедами ошибок.
я помню, обнажались короли,
под радость толп, под тысячи улыбок.
всё было, и великие Миры,
пройдя сквозь атмосферу мирозданья,
проделав в ней подобие дыры,
вдруг разлетались на осколки подсознанья.
и было то, что без огня светил
наука, холодея, рассыпалась.
и был конец, потом восторг и жалость,
а после, снова кто-то приходил.
но всё прошло. и катаклизмы в прошлом.
я не мечусь, не вою, не рычу.
мне не под силу думать о хорошем,
я просто улыбаюсь палачу.
и пусть всё дно торпедами пробито,
пускай война, пускай Миры горят!
смотрю вперёд, спокойно и сердито,
и отдаю приказ: готовь заряд!
кто знает, чем закончится сраженье?
все звёзды врут и я не верю им.
но на минуту тихо, с уваженьем,
пусть встанет тот, кто выплывет живым.
ЧГК в Тольятти
Эти строки написаны ранним утром.
Одним холодным ноябрьским утром.
И писал я их не по делу,
не по кайфу, а просто так!
Эти строки написаны мелом
На скамейках, кроватях и стульях,
Я везде написал эти строки,
Чтобы ваш разукрасить зад!
Вы же скучные все постояльцы
В этом дворике доброй надежды.
Вы постойте ещё немного
И пошлите лепить облака.
Мы пропустим конечные точки,
Мы пропустим время сквозь пальцы,
И под самым коварным предлогом
Мы возьмём широту с потолка.
Одним холодным ноябрьским утром.
И писал я их не по делу,
не по кайфу, а просто так!
Эти строки написаны мелом
На скамейках, кроватях и стульях,
Я везде написал эти строки,
Чтобы ваш разукрасить зад!
Вы же скучные все постояльцы
В этом дворике доброй надежды.
Вы постойте ещё немного
И пошлите лепить облака.
Мы пропустим конечные точки,
Мы пропустим время сквозь пальцы,
И под самым коварным предлогом
Мы возьмём широту с потолка.
Вампиры
Ты и я. Мы с тобою вампиры.
Я пью кровь у людей, ты - мою.
Всё так просто... Так просто и мило.
Но смотри, я уже на краю!
Вот закат наливается кровью,
Ноет шея - там новый укус.
Значит, снова болтали с тобою.
Но что вышло, судить не берусь.
Всё болит и особенно больно
Там, где сердце живёт у людей.
Ком застывший в груди начал биться невольно,
Обливается кровью чужой, не моей...
Я смотрю на закат. Как же это красиво -
Я пью кровь у людей, ты тихонько воруешь мою.
Знаю, милая, знаю - мы оба вампиры!
От того эту боль я безмолвно терплю.
И уж если когда-нибудь мы станем много ценнее
Друг для друга и примем безумное слово "любовь",
Я стерплю и скажу улыбаясь, бледнея:
"Крови хочется, милая... Видишь, кончается кровь..."
Я пью кровь у людей, ты - мою.
Всё так просто... Так просто и мило.
Но смотри, я уже на краю!
Вот закат наливается кровью,
Ноет шея - там новый укус.
Значит, снова болтали с тобою.
Но что вышло, судить не берусь.
Всё болит и особенно больно
Там, где сердце живёт у людей.
Ком застывший в груди начал биться невольно,
Обливается кровью чужой, не моей...
Я смотрю на закат. Как же это красиво -
Я пью кровь у людей, ты тихонько воруешь мою.
Знаю, милая, знаю - мы оба вампиры!
От того эту боль я безмолвно терплю.
И уж если когда-нибудь мы станем много ценнее
Друг для друга и примем безумное слово "любовь",
Я стерплю и скажу улыбаясь, бледнея:
"Крови хочется, милая... Видишь, кончается кровь..."
Пускай
пускай меня судят потомки
суровым сыновьим судом!
я буду действовать тонко,
себя не стесняя стыдом!
раз выпало мне жить в расцвете
бездарно-бредовых веков,
я сам за себя в ответе,
но я не сужу стариков!
и вы, когда время настанет,
поймёте, что правда одна,
и, годы спустя, вас обманет
всё то, что свело нас с ума!
эпохи сменяют эпохи,
и люди сменяют людей...
и мира последние вздохи
слышны всё сильней и сильней!
и Вечность стоит у порога,
стучится и ждёт в дверях!
а мне нужно так немного...
лишь тихий ответ: ты был прав!
но, раз уж всё спутано, скрыто,
не всё разглядишь и поймёшь...
я хитрости воин забритый,
не знаю, где правда, где ложь...
суровым сыновьим судом!
я буду действовать тонко,
себя не стесняя стыдом!
раз выпало мне жить в расцвете
бездарно-бредовых веков,
я сам за себя в ответе,
но я не сужу стариков!
и вы, когда время настанет,
поймёте, что правда одна,
и, годы спустя, вас обманет
всё то, что свело нас с ума!
эпохи сменяют эпохи,
и люди сменяют людей...
и мира последние вздохи
слышны всё сильней и сильней!
и Вечность стоит у порога,
стучится и ждёт в дверях!
а мне нужно так немного...
лишь тихий ответ: ты был прав!
но, раз уж всё спутано, скрыто,
не всё разглядишь и поймёшь...
я хитрости воин забритый,
не знаю, где правда, где ложь...
Жизнь
Подоконник, холод, в окне - прохожий.
Семенит куда-то, почти бежит.
Осень всё никак свою власть не сложит.
И совсем потух солнца медный щит.
Вот и я погас, как свеча ночная,
В утренних лучах новых дней моих.
Жизнь! Ты слышишь? Я только начинаю!
Не гони меня! Не зови других!
Ведь не ясно, что сотворят другие
С тишиной утра, с воем зимних вьюг,
Затянув свои пояса тугие,
Вдруг забудут жизнь? Жизнь, ты слышишь? Вдруг?
Не гони меня. Я не мог иначе,
Я попал под дождь, потому погас.
Захлебнулся я, от того тем паче
Было больно мне… больно и сейчас.
Лучше вспомни, жизнь, я ведь мог когда-то
Мастерить из слов мачты, корабли,
Звёздные суда, лодки и фрегаты,
Чтобы мы могли мчаться от земли!
Помнишь, я чертил инеем надежды
Города, дворцы, солнце и луну?
Я не смог тогда быть таким как прежде,
Ты же помнишь, жизнь выбрал я одну…
Не гони меня, жизнь лихая штука!
Я не смог уйти, так прими меня!
Жизнь, скажи мне, жизнь, в чём твоя наука?
Чтобы смог тебя наконец понять.
Не гони меня, не гони! а… впрочем,
Если хочешь, что ж, надо - прогони.
Просто в череду тусклых многоточий
Превратится жизнь, превратятся дни.
Семенит куда-то, почти бежит.
Осень всё никак свою власть не сложит.
И совсем потух солнца медный щит.
Вот и я погас, как свеча ночная,
В утренних лучах новых дней моих.
Жизнь! Ты слышишь? Я только начинаю!
Не гони меня! Не зови других!
Ведь не ясно, что сотворят другие
С тишиной утра, с воем зимних вьюг,
Затянув свои пояса тугие,
Вдруг забудут жизнь? Жизнь, ты слышишь? Вдруг?
Не гони меня. Я не мог иначе,
Я попал под дождь, потому погас.
Захлебнулся я, от того тем паче
Было больно мне… больно и сейчас.
Лучше вспомни, жизнь, я ведь мог когда-то
Мастерить из слов мачты, корабли,
Звёздные суда, лодки и фрегаты,
Чтобы мы могли мчаться от земли!
Помнишь, я чертил инеем надежды
Города, дворцы, солнце и луну?
Я не смог тогда быть таким как прежде,
Ты же помнишь, жизнь выбрал я одну…
Не гони меня, жизнь лихая штука!
Я не смог уйти, так прими меня!
Жизнь, скажи мне, жизнь, в чём твоя наука?
Чтобы смог тебя наконец понять.
Не гони меня, не гони! а… впрочем,
Если хочешь, что ж, надо - прогони.
Просто в череду тусклых многоточий
Превратится жизнь, превратятся дни.
Ява
я разговариваю сам с собой,
читаю мысли не отходя от кассы.
всю жизнь разбив на классы и подклассы,
я увлекаюсь этою игрой...
читаю мысли не отходя от кассы.
всю жизнь разбив на классы и подклассы,
я увлекаюсь этою игрой...
Альянсы
альянсы и коалиции,
со счёту не сбиться бы,
с расчетом не спиться ли?
совсем не спится и
манят строгими лицами
альянсы и коалиции!
со счёту не сбиться бы,
с расчетом не спиться ли?
совсем не спится и
манят строгими лицами
альянсы и коалиции!
Камень
о чём задумалась, моя умница?
что грустишь, что молчишь? отчего?
я наверное зря сюда сунулся.
нету мне здесь родных никого.
что ж ты, чудо моё, изводишься?
почему так блестят глаза?
знаю, скоро совсем успокоишься...
знаю, скоро пройдёт гроза!
не грусти... успокойся, всё сбудется.
пол-часа и забудешь меня.
ты ведь самая чУдная умница!
и ужасен твой хитрый взгляд...
впрочем, что забывать забытого?
я тобою забыт давно...
посиди у корыта разбитого,
потоскуй, посмотри в окно...
я ни весточки, ни послания
не отправлю тебе увы...
потому что забыт я раненым
на ковре из чужой травы...
угадай, от кого эти раны?
угадай, кто почти что добил?
я уже сожалеть не стану,
что и сам я тебя позабыл...
что же ты не играешь словами?
отчего так блестят глаза?
плачешь? странно, что плачет камень...
да и я ничего не сказал...
что грустишь, что молчишь? отчего?
я наверное зря сюда сунулся.
нету мне здесь родных никого.
что ж ты, чудо моё, изводишься?
почему так блестят глаза?
знаю, скоро совсем успокоишься...
знаю, скоро пройдёт гроза!
не грусти... успокойся, всё сбудется.
пол-часа и забудешь меня.
ты ведь самая чУдная умница!
и ужасен твой хитрый взгляд...
впрочем, что забывать забытого?
я тобою забыт давно...
посиди у корыта разбитого,
потоскуй, посмотри в окно...
я ни весточки, ни послания
не отправлю тебе увы...
потому что забыт я раненым
на ковре из чужой травы...
угадай, от кого эти раны?
угадай, кто почти что добил?
я уже сожалеть не стану,
что и сам я тебя позабыл...
что же ты не играешь словами?
отчего так блестят глаза?
плачешь? странно, что плачет камень...
да и я ничего не сказал...
Прохожий
а люди проходят, старее, моложе...
никто и секунды помедлить не может.
и я, как обычный, привычный прохожий,
прошёл мимо жизни и скрылся в прихожей...
никто и секунды помедлить не может.
и я, как обычный, привычный прохожий,
прошёл мимо жизни и скрылся в прихожей...
Сказка
Падает снег, осыпается небо
Сказочной вьюгой ночной.
Былью уютной окажется небыль,
Радость стоит за спиной.
Тёплый очаг еле слышно мерцает,
Надо подкинуть дрова...
Зябкий ноябрь этой ночью играет
Снег превращая в слова...
Тихий очаг, позабытый средь ночи,
А за окошком - снег.
Вот и снежинки, бегут многоточья,
Сказка зашла на ночлег.
Кружат спирали под куполом снега
Звёзды, желаний творцы.
В кресле под пледом - забытая нега
Детство раскрыло ларцы -
Добрые рыцари, злые драконы,
Вновь проживают свой век.
Взгляды принцесс снова радостно-томны...
А за окошком - снег.
Гаснет камин и кончается небыль,
Детство уходит в рассвет...
Белым дождём осыпается небо,
Снегом, которого нет.
Сказочной вьюгой ночной.
Былью уютной окажется небыль,
Радость стоит за спиной.
Тёплый очаг еле слышно мерцает,
Надо подкинуть дрова...
Зябкий ноябрь этой ночью играет
Снег превращая в слова...
Тихий очаг, позабытый средь ночи,
А за окошком - снег.
Вот и снежинки, бегут многоточья,
Сказка зашла на ночлег.
Кружат спирали под куполом снега
Звёзды, желаний творцы.
В кресле под пледом - забытая нега
Детство раскрыло ларцы -
Добрые рыцари, злые драконы,
Вновь проживают свой век.
Взгляды принцесс снова радостно-томны...
А за окошком - снег.
Гаснет камин и кончается небыль,
Детство уходит в рассвет...
Белым дождём осыпается небо,
Снегом, которого нет.
Гумилёв
Мне не дано познать того, что многим мило.
Я - глупый человек, забывший сам себя.
Пытался осознать всю сердцевину мира,
Чужой тревожа ум и души теребя.
Я бросился в экспромт и потонул как камень,
Верлибры не любил, но иногда писал.
Я опьянен его наивными стихами.
И всех первей ему положен пьедестал.
Есть разные пути для классика-поэта.
Одни - для десяти, другие - для страны.
Его уж любят все, да только суть не в этом.
Сейчас, как никогда, его стихи нужны.
Вояка и бунтарь, бродяга православный,
Поэт своей страны, ещё которой нет.
Идущий поперек эпохи, раб бесправный,
Обычный человек, да только вот поэт.
Однажды и к тебе, мой друг, неотвратимо
Заглянет мысль о нём и ты поймешь без слов,
Как хорошо бродить свободным пилигримом,
Как делал это тот, чье имя Гумилев.
Крепчает нынче век и сердцу нет покоя-
Мы в кабале систем вкусили всякий плод.
Живем, забыв себя, традиции, устои,
И всё одно... всегда... идет из года в год.
Проходит в мире всё - лишь след немного виден.
Где правда, где обман? Монетка на ребро.
Мы повторяем век серебряных открытий,
Но с возрастом увы тускнеет серебро.
Я - глупый человек, забывший сам себя.
Пытался осознать всю сердцевину мира,
Чужой тревожа ум и души теребя.
Я бросился в экспромт и потонул как камень,
Верлибры не любил, но иногда писал.
Я опьянен его наивными стихами.
И всех первей ему положен пьедестал.
Есть разные пути для классика-поэта.
Одни - для десяти, другие - для страны.
Его уж любят все, да только суть не в этом.
Сейчас, как никогда, его стихи нужны.
Вояка и бунтарь, бродяга православный,
Поэт своей страны, ещё которой нет.
Идущий поперек эпохи, раб бесправный,
Обычный человек, да только вот поэт.
Однажды и к тебе, мой друг, неотвратимо
Заглянет мысль о нём и ты поймешь без слов,
Как хорошо бродить свободным пилигримом,
Как делал это тот, чье имя Гумилев.
Крепчает нынче век и сердцу нет покоя-
Мы в кабале систем вкусили всякий плод.
Живем, забыв себя, традиции, устои,
И всё одно... всегда... идет из года в год.
Проходит в мире всё - лишь след немного виден.
Где правда, где обман? Монетка на ребро.
Мы повторяем век серебряных открытий,
Но с возрастом увы тускнеет серебро.
Птица
было время, жил я возле моря
в полусгнившей хижине рыбацкой.
и держал я дома в клетке птицу,
птицу певчую, красивую как осень,
любовался милым опереньем,
не песке её чертил портреты.
а с рассветом выносил на берег,
прямо в клетке, чтоб не улетела.
и она смотрела в даль морскую,
на меня не обращая взора.
так и время проходило мимо,
не пустил я милую мне птицу,
так и пела песенки для ветра,
так и я её чертил узоры...
было время, жил я возле моря
в полусгнившей хижине рыбацкой...
в полусгнившей хижине рыбацкой.
и держал я дома в клетке птицу,
птицу певчую, красивую как осень,
любовался милым опереньем,
не песке её чертил портреты.
а с рассветом выносил на берег,
прямо в клетке, чтоб не улетела.
и она смотрела в даль морскую,
на меня не обращая взора.
так и время проходило мимо,
не пустил я милую мне птицу,
так и пела песенки для ветра,
так и я её чертил узоры...
было время, жил я возле моря
в полусгнившей хижине рыбацкой...
Пара слов
не могу молчать... кто-то душит,
не могу говорить... воздух кончился.
не надо, не затыкайте уши,
не скажу ничего, не хочется.
расстилаются белым пламенем
облака над моей головой...
рассыпаются тайным знанием
все слова, сказанные тобой.
не могу молчать... кто-то душит,
не могу говорить... воздух кончился.
не надо, не затыкайте уши,
не скажу ничего, не хочется.
истуканом застыну каменным,
зарасту от годов травой.
задыхаюсь я в тайном знании,
в том, что сказано было тобой.
не могу молчать... кто-то душит,
не могу говорить... воздух кончился.
не надо, не затыкайте уши,
не скажу ничего, не хочется.
я от пуль увернулся раненным,
думал, рано мне на покой.
но добит был я тайным знанием,
парой слов, сказанных тобой.
не могу говорить... воздух кончился.
не надо, не затыкайте уши,
не скажу ничего, не хочется.
расстилаются белым пламенем
облака над моей головой...
рассыпаются тайным знанием
все слова, сказанные тобой.
не могу молчать... кто-то душит,
не могу говорить... воздух кончился.
не надо, не затыкайте уши,
не скажу ничего, не хочется.
истуканом застыну каменным,
зарасту от годов травой.
задыхаюсь я в тайном знании,
в том, что сказано было тобой.
не могу молчать... кто-то душит,
не могу говорить... воздух кончился.
не надо, не затыкайте уши,
не скажу ничего, не хочется.
я от пуль увернулся раненным,
думал, рано мне на покой.
но добит был я тайным знанием,
парой слов, сказанных тобой.
ужасно то, как в свете дальних звёзд
горят твои коварные глаза!
об этом невозможно рассказать,
но хочется... и хочется до слёз!
когда сиянье призрачных миров,
заброшенных за сотни лет от нас,
доходит до Земли, то сей же час
мы открываемся к рождению стихов!
и вот, в глазах, что смотрят и манЯт
из-под бровей в лучах ночных светил,
я так нежданно принял и открыл
свет дальних звёзд, дошедший до меня.
горят твои коварные глаза!
об этом невозможно рассказать,
но хочется... и хочется до слёз!
когда сиянье призрачных миров,
заброшенных за сотни лет от нас,
доходит до Земли, то сей же час
мы открываемся к рождению стихов!
и вот, в глазах, что смотрят и манЯт
из-под бровей в лучах ночных светил,
я так нежданно принял и открыл
свет дальних звёзд, дошедший до меня.
суббота, 1 ноября 2008 г.
Рифмы
я тенью прошлого ложился на сердца
и вынимал из ран слова пустые...
я был лицом и тварью без лица,
и нищим, как собаки дворовЫе.
я нанимался тетивой лучей,
натянутых на солнечные блики,
играть мелодии для гаснущих свечей,
своей же Правды не внимая крику.
и как бы ни был грязен этот мир,
я был всегда на целый шаг грязнее.
и пусть так странно верил и любил,
я делал то, что всё-таки умею!
и вот, склонившись над столом игры,
среди шести избранников познанья,
я ощущал прекрасные дары
обычных слов в расцвете состязанья...
и вынимал из ран слова пустые...
я был лицом и тварью без лица,
и нищим, как собаки дворовЫе.
я нанимался тетивой лучей,
натянутых на солнечные блики,
играть мелодии для гаснущих свечей,
своей же Правды не внимая крику.
и как бы ни был грязен этот мир,
я был всегда на целый шаг грязнее.
и пусть так странно верил и любил,
я делал то, что всё-таки умею!
и вот, склонившись над столом игры,
среди шести избранников познанья,
я ощущал прекрасные дары
обычных слов в расцвете состязанья...
Инквизитор
Наверное, в средневековье,
Я бы пошёл в инкивизицию.
Сжигал, глядя прямо в лица.
Я был бы жесток и спокоен.
Мне кажется, ты не по правде живёшь.
Но, знаешь, я слишком терпим и спокоен.
Я - Вечности Светлой неистовый воин.
И слово моё - как отточеный нож.
Раскайся, раскрой мне свои прегрешенья!
Смирись и с улыбкой иди на костёр!
Слуга сатаны тоже смел и хитёр,
Но он, если сдастся, достоин прощенья.
Иначе, я буду коварен и строг,
Война не за души - война за умы!
Какое мне дело до Света и тьмы?
Оружье - не крест, а испанский сапог!
Погибель неверных проста и публична -
Короткий приказ и священный огонь.
И гордую бороду треплет ладонь -
Я снова герой, ну а вера? Вторична!
Нет воли иной, нет и правды другой,
Ведь тех, кто другие, самих уже нет.
И если не вечный, то пламенный свет,
Я вам принесу, как подарок, с собой.
Я бы пошёл в инкивизицию.
Сжигал, глядя прямо в лица.
Я был бы жесток и спокоен.
Мне кажется, ты не по правде живёшь.
Но, знаешь, я слишком терпим и спокоен.
Я - Вечности Светлой неистовый воин.
И слово моё - как отточеный нож.
Раскайся, раскрой мне свои прегрешенья!
Смирись и с улыбкой иди на костёр!
Слуга сатаны тоже смел и хитёр,
Но он, если сдастся, достоин прощенья.
Иначе, я буду коварен и строг,
Война не за души - война за умы!
Какое мне дело до Света и тьмы?
Оружье - не крест, а испанский сапог!
Погибель неверных проста и публична -
Короткий приказ и священный огонь.
И гордую бороду треплет ладонь -
Я снова герой, ну а вера? Вторична!
Нет воли иной, нет и правды другой,
Ведь тех, кто другие, самих уже нет.
И если не вечный, то пламенный свет,
Я вам принесу, как подарок, с собой.
Следы
Я по берегу шёл, по осеннему берегу Волги.
Небо синим плащём накрывало замёрзший мирок.
Ветер пел о своём, о скитаниях дальних и долгих,
И пытался опять и опять повалить меня с ног.
А я топал себе... По песку, что остался ждать нового лета,
Что увидел наследие жарких прошедших деньков.
И я шёл, фантазируя что-то, сюжет за сюжетом.
Но их все до меня сочинил мой Господь Саваоф.
И песок, что лежал под ногами чуть дальше прибоя,
Недоступный волненьям холодной осенней воды,
Мне сказал: "Я остался следить за тобою.
Ты идёшь, ну а я оставляю следы"
Небо синим плащём накрывало замёрзший мирок.
Ветер пел о своём, о скитаниях дальних и долгих,
И пытался опять и опять повалить меня с ног.
А я топал себе... По песку, что остался ждать нового лета,
Что увидел наследие жарких прошедших деньков.
И я шёл, фантазируя что-то, сюжет за сюжетом.
Но их все до меня сочинил мой Господь Саваоф.
И песок, что лежал под ногами чуть дальше прибоя,
Недоступный волненьям холодной осенней воды,
Мне сказал: "Я остался следить за тобою.
Ты идёшь, ну а я оставляю следы"
Плеяда
У меня зазвонил телефон.
- Алло! Кто говорит?
-Фараон...
Бывает, что нет ни идей,
ни, собственно, жажды,
желанья творить!
Да! Пишет каждый,
Но кто этим может жить?
Кто? Сотня из тысяч людей!
А тут только поэтов тысяча,
На один миллионный город!
И всех душит творческий голод!
А вдохновенья - лишь на подачки нищим...
Конечно, и у великих,
стихи очень часто так... к слову!
Вы думаете, товарищи, кто вы?
Потомки Орфея и Эвридики,
расставшихся, но бессмертных,
и потому замученных,
любить лишь друг друга наученных,
до боли в мозгу интравертных?
О нет! Вы не то чтобы рядом,
а, впрочем, и я вместе с вами -
мы - новая, братцы, плеяда,
рождённая гадить стихами!
- Алло! Кто говорит?
-Фараон...
Бывает, что нет ни идей,
ни, собственно, жажды,
желанья творить!
Да! Пишет каждый,
Но кто этим может жить?
Кто? Сотня из тысяч людей!
А тут только поэтов тысяча,
На один миллионный город!
И всех душит творческий голод!
А вдохновенья - лишь на подачки нищим...
Конечно, и у великих,
стихи очень часто так... к слову!
Вы думаете, товарищи, кто вы?
Потомки Орфея и Эвридики,
расставшихся, но бессмертных,
и потому замученных,
любить лишь друг друга наученных,
до боли в мозгу интравертных?
О нет! Вы не то чтобы рядом,
а, впрочем, и я вместе с вами -
мы - новая, братцы, плеяда,
рождённая гадить стихами!
Почва
неясное слово: свобода!
рождает так много суждений!
ни выхода нет, ни входа...
сумбурная каша мнений.
заумные кривотолки,
совсем прописные истины.
заставлены книгами полки
о вечной свободе мыслей.
но вдумайся - слово опасно!
оно только манит наивных.
под час оно просто напрасно
бьёт в центр тебя, в середцевину.
так брошенное безмятежно,
обычное слово "свобода"
вскрывает нам море безбрежное
путей к становленью уродом.
как часто, бывает, хочется,
забрать себе красную кнопку,
и, в жизнь воплотив все пророчества,
отправить наш мир прямо в топку!
на кнопку нажать и расслабиться,
плевать, что подкатит истерика.
пропеть, раз уж нету разницы,
под Нау: "Гудбай, Америка..."
вот так, раз уж каждый почва,
то слово, в него обронённое,
растёт, набухают почки.
как страшно, когда почва тёмная...
рождает так много суждений!
ни выхода нет, ни входа...
сумбурная каша мнений.
заумные кривотолки,
совсем прописные истины.
заставлены книгами полки
о вечной свободе мыслей.
но вдумайся - слово опасно!
оно только манит наивных.
под час оно просто напрасно
бьёт в центр тебя, в середцевину.
так брошенное безмятежно,
обычное слово "свобода"
вскрывает нам море безбрежное
путей к становленью уродом.
как часто, бывает, хочется,
забрать себе красную кнопку,
и, в жизнь воплотив все пророчества,
отправить наш мир прямо в топку!
на кнопку нажать и расслабиться,
плевать, что подкатит истерика.
пропеть, раз уж нету разницы,
под Нау: "Гудбай, Америка..."
вот так, раз уж каждый почва,
то слово, в него обронённое,
растёт, набухают почки.
как страшно, когда почва тёмная...
Завернувшись в плащь осенний,
Бродит холод по земле.
Ночь разбита на мгновенья,
Утро спит в туманной мгле.
Холод ходит-хороводит,
Ищет что-то, где-то спит.
И не как бы, и не вроде,
А как будто бы на вид.
Усечённая реальность,
Разрывная тишина.
Вечность, как простая данность,
Незаметна, хоть видна.
Бродит холод по дорогам,
По вокзалам, площадям.
Холода не так уж много,
Холод это видит сам.
Но тупая очевидность,
Все сомненья позабыв,
Переводит спор на личность.
Личность жаждет нервный срыв.
Всё написано, всё было.
Всё тщета и нет имён -
Нет героев, только быдло,
Только бренды, нет знамён.
Холод ёжится в пространстве,
В сжатой области вранья,
Задыхаясь в постоянстве,
Забывает сам себя.
Вот и всё. Замёрзший холод
Спит на лужах и в серцах.
Кто-то смел и духом молод,
Кто-то помнит, что он прах.
А по сути - осень жарит,
Всё пожаром охватив.
Дождь её наивно жалит,
Но ничуть не потушив.
Бродит холод по земле.
Ночь разбита на мгновенья,
Утро спит в туманной мгле.
Холод ходит-хороводит,
Ищет что-то, где-то спит.
И не как бы, и не вроде,
А как будто бы на вид.
Усечённая реальность,
Разрывная тишина.
Вечность, как простая данность,
Незаметна, хоть видна.
Бродит холод по дорогам,
По вокзалам, площадям.
Холода не так уж много,
Холод это видит сам.
Но тупая очевидность,
Все сомненья позабыв,
Переводит спор на личность.
Личность жаждет нервный срыв.
Всё написано, всё было.
Всё тщета и нет имён -
Нет героев, только быдло,
Только бренды, нет знамён.
Холод ёжится в пространстве,
В сжатой области вранья,
Задыхаясь в постоянстве,
Забывает сам себя.
Вот и всё. Замёрзший холод
Спит на лужах и в серцах.
Кто-то смел и духом молод,
Кто-то помнит, что он прах.
А по сути - осень жарит,
Всё пожаром охватив.
Дождь её наивно жалит,
Но ничуть не потушив.
Заржавелый
я сжимаю в руках заржавелый клинок,
потому что перо непригодно в бою.
пусть несутся гонцы, сколько хватит им ног,
в позабытую землю родную мою!
там, где золотом неба расписан восход,
там, где кровью спасительной дышит закат,
пусть узнают, что мы снова рвёмся вперёд,
пусть узнают, не будет ни шагу назад!
помнишь, друг мой, как раньше, в подобье огня,
мы резвились на поле в безумьи войны?
как змеиные лезвия громко звенят,
вылезая из ножен родной глубины?
помнишь, были дела, и лихие враги
задыхались от злобы и крови своей!
как по улицам верным стучат сапоги
доброй вести о том, что повержен злодей!
помнишь, мы распивали вино в кабаках,
и драконы от нас поджимали хвосты!
а когда появлялся удушливый страх,
мы всё крече и крепче сжимали кресты!
помнишь, время дарило нам ночи и дни
для потех и утех, для бесед под луной,
и плевать, что сейчас мы как прежде одни -
нет желанней меча красоты ни одной!
и теперь, когда вечность стоит у руля,
когда сон и реальность сойдутся в рассвет,
ты же видишь, нас больше не носит земля,
прогибаясь под толщею прожитых лет.
потому что перо непригодно в бою.
пусть несутся гонцы, сколько хватит им ног,
в позабытую землю родную мою!
там, где золотом неба расписан восход,
там, где кровью спасительной дышит закат,
пусть узнают, что мы снова рвёмся вперёд,
пусть узнают, не будет ни шагу назад!
помнишь, друг мой, как раньше, в подобье огня,
мы резвились на поле в безумьи войны?
как змеиные лезвия громко звенят,
вылезая из ножен родной глубины?
помнишь, были дела, и лихие враги
задыхались от злобы и крови своей!
как по улицам верным стучат сапоги
доброй вести о том, что повержен злодей!
помнишь, мы распивали вино в кабаках,
и драконы от нас поджимали хвосты!
а когда появлялся удушливый страх,
мы всё крече и крепче сжимали кресты!
помнишь, время дарило нам ночи и дни
для потех и утех, для бесед под луной,
и плевать, что сейчас мы как прежде одни -
нет желанней меча красоты ни одной!
и теперь, когда вечность стоит у руля,
когда сон и реальность сойдутся в рассвет,
ты же видишь, нас больше не носит земля,
прогибаясь под толщею прожитых лет.
воскресенье, 5 октября 2008 г.
Солнце
Солнце - звезда! неожиданная мысль.
не верится как-то...
сколько бы вы ни приводили числ,
и прочих незаурядных фактов.
я так привык к его свету,
что попросту не воспринимаю
Солнце, как звезду!
звезда - вдалеке мерцает!
Но гляньте на "звёздочку" эту!
висит прямо тут, всего за версту!
дотянись рукой - совсем рядом,
всего пара дней пути!
а все остальные плеяды
где-то в дали - не дойти.
не верится как-то...
сколько бы вы ни приводили числ,
и прочих незаурядных фактов.
я так привык к его свету,
что попросту не воспринимаю
Солнце, как звезду!
звезда - вдалеке мерцает!
Но гляньте на "звёздочку" эту!
висит прямо тут, всего за версту!
дотянись рукой - совсем рядом,
всего пара дней пути!
а все остальные плеяды
где-то в дали - не дойти.
Серенада
этим тёплым летним вечерком
я с гитарой под твоим окном.
я пою тебе, услышь, родная!
сердце светлой страстью изнывает!
звуки радости и пламенной любви -
для тебя собрал и подарил!
и пою я эту серенаду,
ради взгляда, только ради взгляда!
льётся песня и сжимается душа!
только ты не слышишь не шиша!
но я верю, песня стены рушит!
выходи же на болкон, послушай!
я пою... но только толку нет!
может у тебя стеклопакет?
но я знаю, ты услышишь скоро!
ведь любовь способна двигать горы!
третий час пошёл моей игры!
на меня слетелись комары...
и соседи из окошек матом
посылают прочь меня куда-то...
но не сдамся! я пою тебе
о счастливой будущей судьбе!
о любви, о нежности, о счастье!
где ты, дура! дикий зуд в запястьи...
руки чешутся! но не от комаров!
я уж задушить тебя готов!
только выйди на болкон, ворона!
я собью тебя гитарою с балкона!
я, конечно, с тонкою душёй!
но, ты знаешь, так не хорошо!
я тут распинаюсь безответно,
весь чешусь и задубел конкретно!
и раздавленный великою тоской,
я бреду ссутулившись домой.
а наутро, ты увидишь на асфальте:
"с добрым утром, милая, прощайте!"
хотя нет! всё более сурово:
"с добрым утром, глупая корова!"
я с гитарой под твоим окном.
я пою тебе, услышь, родная!
сердце светлой страстью изнывает!
звуки радости и пламенной любви -
для тебя собрал и подарил!
и пою я эту серенаду,
ради взгляда, только ради взгляда!
льётся песня и сжимается душа!
только ты не слышишь не шиша!
но я верю, песня стены рушит!
выходи же на болкон, послушай!
я пою... но только толку нет!
может у тебя стеклопакет?
но я знаю, ты услышишь скоро!
ведь любовь способна двигать горы!
третий час пошёл моей игры!
на меня слетелись комары...
и соседи из окошек матом
посылают прочь меня куда-то...
но не сдамся! я пою тебе
о счастливой будущей судьбе!
о любви, о нежности, о счастье!
где ты, дура! дикий зуд в запястьи...
руки чешутся! но не от комаров!
я уж задушить тебя готов!
только выйди на болкон, ворона!
я собью тебя гитарою с балкона!
я, конечно, с тонкою душёй!
но, ты знаешь, так не хорошо!
я тут распинаюсь безответно,
весь чешусь и задубел конкретно!
и раздавленный великою тоской,
я бреду ссутулившись домой.
а наутро, ты увидишь на асфальте:
"с добрым утром, милая, прощайте!"
хотя нет! всё более сурово:
"с добрым утром, глупая корова!"
Рвало (12.08.08)
я выключаю телевизор свой,
я начинаю думать о печальном.
тупеет мир, тупеем мы повально,
в небытие уходит прежний строй.
мне первый раз не хочется войны,
меня тошнит от флага из матраса,
от этой подлой, гадкой болтовни,
всепоглощаемой всемирной биомассой...
в таких вещах я просто недалёк,
но я далёк от лицемеров дальних,
от подлецов, двуличных и нахальных,
которым стоит дать за это срок.
я - наблюдатель... я сижу в тени,
и в этом шуме нераскрытых фактов,
в нелепом лепете запутавшихся сми,
я вижу цепи театральных актов!
пред свиньями свой бисер разметав,
мы мечемся, ведь опустели руки,
кричать глухим страшнее нету муки,
и прав опять совсем не тот, кто прав...
но вышло так, что и молчать нельзя,
основы демократии отринув...
какая к чёрту демократия, друзья?
слова, слова... и подлый ножик в спину.
и так выходит - ложь меняет мир.
и рвёт меня на статую свободы!
простите, мистеры, простите, вы - уроды!
и тварь продажная - зелёный ваш кумир!
я начинаю думать о печальном.
тупеет мир, тупеем мы повально,
в небытие уходит прежний строй.
мне первый раз не хочется войны,
меня тошнит от флага из матраса,
от этой подлой, гадкой болтовни,
всепоглощаемой всемирной биомассой...
в таких вещах я просто недалёк,
но я далёк от лицемеров дальних,
от подлецов, двуличных и нахальных,
которым стоит дать за это срок.
я - наблюдатель... я сижу в тени,
и в этом шуме нераскрытых фактов,
в нелепом лепете запутавшихся сми,
я вижу цепи театральных актов!
пред свиньями свой бисер разметав,
мы мечемся, ведь опустели руки,
кричать глухим страшнее нету муки,
и прав опять совсем не тот, кто прав...
но вышло так, что и молчать нельзя,
основы демократии отринув...
какая к чёрту демократия, друзья?
слова, слова... и подлый ножик в спину.
и так выходит - ложь меняет мир.
и рвёт меня на статую свободы!
простите, мистеры, простите, вы - уроды!
и тварь продажная - зелёный ваш кумир!
Осенний корабль
аллея осени - деревья без покрова.
и дождь - прогулки капель по земле.
что ж, творчество, мы повстречались снова
на этом спящем, старом корабле!
куда плывём, нет разницы и мыслей.
по-моему, куда-то на закат.
неужто, осень, для тебя есть числа
их магия - свихнувшийся набат!
мои виски не терпят этих звуков,
я вместо колокола слышу мерзкий звон!
он заставляет опускаться руки,
он вышибает дух из кожи вон!
и я мечусь, и я мычу без тОлку!
я разрываюсь между тварью и Творцом!
я - книга, для меня есть полка.
но что первичней? книга иль яйцо?
не зли меня, заманчивая осень!
весна в крови и сердце по кускам!
я - шут, я по профессии несносен!
яйцо снесу, потом тебе отдам!
пусть это судно дождь скорей наполнит,
чтоб мы пошли с тобой гулять по дну,
тогда посмотрим, осень, кто нас вспомнит,
встречая двадцать первую весну!
но если мы до берега дотянем,
я распишу все корабли в порту!
и распишусь, что был большим лентяем,
но полно! к чёрту! я провёл черту!
я сам верну все листья на деревья!
я кисточкой раскрашу их назад!
и вспомню, кем я был и где я,
перекричав свихнувшийся набат!
вся жизнь - кино, а люди - режиссёры!
и я, сценарий жизни разжевав,
скажу: "пора! буфет откроют скоро!
тот, кто с половником, тот в общем-то и прав!"
и дождь - прогулки капель по земле.
что ж, творчество, мы повстречались снова
на этом спящем, старом корабле!
куда плывём, нет разницы и мыслей.
по-моему, куда-то на закат.
неужто, осень, для тебя есть числа
их магия - свихнувшийся набат!
мои виски не терпят этих звуков,
я вместо колокола слышу мерзкий звон!
он заставляет опускаться руки,
он вышибает дух из кожи вон!
и я мечусь, и я мычу без тОлку!
я разрываюсь между тварью и Творцом!
я - книга, для меня есть полка.
но что первичней? книга иль яйцо?
не зли меня, заманчивая осень!
весна в крови и сердце по кускам!
я - шут, я по профессии несносен!
яйцо снесу, потом тебе отдам!
пусть это судно дождь скорей наполнит,
чтоб мы пошли с тобой гулять по дну,
тогда посмотрим, осень, кто нас вспомнит,
встречая двадцать первую весну!
но если мы до берега дотянем,
я распишу все корабли в порту!
и распишусь, что был большим лентяем,
но полно! к чёрту! я провёл черту!
я сам верну все листья на деревья!
я кисточкой раскрашу их назад!
и вспомню, кем я был и где я,
перекричав свихнувшийся набат!
вся жизнь - кино, а люди - режиссёры!
и я, сценарий жизни разжевав,
скажу: "пора! буфет откроют скоро!
тот, кто с половником, тот в общем-то и прав!"
Орбита
планеты по орбитам - карусель.
нет ни отставших, ни вперёд ушедших!
лишь пляски недобитых сумасшедших...
и суета сует... всё канитель!
за пару дюжин человеческих часов,
Земля успела пробежать по кругу -
и снова ночь. Спасибо за услугу!
погашен свет и двери на засов.
лишь фонарям не верится слегка,
что день прошёл, свернув за горизонтом,
пытаются зажечь, но нету понта -
насмешки месяц шлёт издалека.
когда бы я мог засмеяться просто так,
забывшись хмелью недопитого рассвета!
когда бы месяц мне кидал приветы,
я вышел бы гулять в полночный мрак.
но от вращения раскрученных планет
я весь кружусь, да и в глазах двоится!
когда-нибудь я в их орбитах спицы
переломаю, и сведу на нет
их неуёмное стремленье к виражам
и диктатуру центробежной силы!
подножку в их полёт красивый
подставлю, не стесняясь, не дрожа!
и если кто-нибудь от резкого толчка
вдруг вылетит и унесётся в космос,
я заявлю, что торможенье - нонсенс,
и всё свалю на Фрейда - старичка.
ему не привыкать искать фигню,
в другой фигне, не более полезной.
а я, с расчёта долею известной,
фигню искореняю на корню!
и если б сам я вычленил ответ
из снов, рисунков и подкожных крошек,
я не сходил бы с глянцевых обложек
и сам бы месяцу свой отослал привет!
но я иное выбрал направленье -
я - пакостник, сломавший колесо!
как совестно очнуться подлецом
в счастливом мире неземного отчужденья!
и рваные орбиты ни при чём!
их суть - полёт, сравимый с хороводом,
в котором есть частичка от свободы
казнённого в сравненьи с палачом!
и что там Фрейд? тупые оговорки!
слова, ошибки, опечатки фраз!
я был собой ни разу из тех раз,
когда с судьбой пускался в отговорки!
и пусть всё остаётся как сейчас!
я не прошусь в созвездье Геростратов!
но умоляю, пафос свой упрятав,
остановите Землю хоть на час!!!
нет ни отставших, ни вперёд ушедших!
лишь пляски недобитых сумасшедших...
и суета сует... всё канитель!
за пару дюжин человеческих часов,
Земля успела пробежать по кругу -
и снова ночь. Спасибо за услугу!
погашен свет и двери на засов.
лишь фонарям не верится слегка,
что день прошёл, свернув за горизонтом,
пытаются зажечь, но нету понта -
насмешки месяц шлёт издалека.
когда бы я мог засмеяться просто так,
забывшись хмелью недопитого рассвета!
когда бы месяц мне кидал приветы,
я вышел бы гулять в полночный мрак.
но от вращения раскрученных планет
я весь кружусь, да и в глазах двоится!
когда-нибудь я в их орбитах спицы
переломаю, и сведу на нет
их неуёмное стремленье к виражам
и диктатуру центробежной силы!
подножку в их полёт красивый
подставлю, не стесняясь, не дрожа!
и если кто-нибудь от резкого толчка
вдруг вылетит и унесётся в космос,
я заявлю, что торможенье - нонсенс,
и всё свалю на Фрейда - старичка.
ему не привыкать искать фигню,
в другой фигне, не более полезной.
а я, с расчёта долею известной,
фигню искореняю на корню!
и если б сам я вычленил ответ
из снов, рисунков и подкожных крошек,
я не сходил бы с глянцевых обложек
и сам бы месяцу свой отослал привет!
но я иное выбрал направленье -
я - пакостник, сломавший колесо!
как совестно очнуться подлецом
в счастливом мире неземного отчужденья!
и рваные орбиты ни при чём!
их суть - полёт, сравимый с хороводом,
в котором есть частичка от свободы
казнённого в сравненьи с палачом!
и что там Фрейд? тупые оговорки!
слова, ошибки, опечатки фраз!
я был собой ни разу из тех раз,
когда с судьбой пускался в отговорки!
и пусть всё остаётся как сейчас!
я не прошусь в созвездье Геростратов!
но умоляю, пафос свой упрятав,
остановите Землю хоть на час!!!
Луч
не забывай поглядывать вперёд,
когда отворачиваешься от будущего.
когда играешь с настоящим,
помни, жизнь - это луч,
а луч - конечен, если смотреть
на точку, из которой он вышел.
когда отворачиваешься от будущего.
когда играешь с настоящим,
помни, жизнь - это луч,
а луч - конечен, если смотреть
на точку, из которой он вышел.
Кто я?
Приветливое утро, здравствуй!
Сожми меня прохладной свежестью росы!
Иль радостью своей, немного властной,
Позволь забыть на время про часы!
Я буду частью нового рассвета,
В тебе, разбавленным, расплавленным как воск!
Я наложу невидимое вето
На дня грядущего заманчивый вопрос.
Кто я?
В обнимку с облаками,
Я, как птенец, взмывая над землёй,
Пытаюсь бестолку размахивать ногами,
Ступая по воздушной мостовой!
Сожми меня прохладной свежестью росы!
Иль радостью своей, немного властной,
Позволь забыть на время про часы!
Я буду частью нового рассвета,
В тебе, разбавленным, расплавленным как воск!
Я наложу невидимое вето
На дня грядущего заманчивый вопрос.
Кто я?
В обнимку с облаками,
Я, как птенец, взмывая над землёй,
Пытаюсь бестолку размахивать ногами,
Ступая по воздушной мостовой!
Гуляю
я гуляю по городу,
как козёл по огороду,
как вода по трубопрОводу,
я гуляю по городу!
я вглядываюсь в вывески,
в оконные занавески,
в газетные строки-вырезки,
я вглядываюсь в вывески.
дышу пыльной свободою,
как рыба чистой водою,
как празднично-пышной сдобою
дышу пыльной свободою!
брожу по забытым улицам,
по выбитым окнам, лицам,
по обронённым пуговицам,
брожу по забытым улицам.
я читаю по этому,
по белому солнцу летнему,
потому что поэты мы,
я читаю поэтому.
как козёл по огороду,
как вода по трубопрОводу,
я гуляю по городу!
я вглядываюсь в вывески,
в оконные занавески,
в газетные строки-вырезки,
я вглядываюсь в вывески.
дышу пыльной свободою,
как рыба чистой водою,
как празднично-пышной сдобою
дышу пыльной свободою!
брожу по забытым улицам,
по выбитым окнам, лицам,
по обронённым пуговицам,
брожу по забытым улицам.
я читаю по этому,
по белому солнцу летнему,
потому что поэты мы,
я читаю поэтому.
Взрывотехник
юный взрывотехнег собрал бомбу и смотрит на тот бубух, что получился)))
в руках - журнал "атомная бомба своими руками. издательство 2-е, доработанное и исправленное")))
(с)Юрий Алейнов
техника взрыва изучена мною,
я разлетаюсь на строчки, на тексты.
пусть накрывает взровною волною!
вам, извините, некуда деться!
я расщепляю на буквы сознанье,
я вынимаю всю душу из мысли...
в образах множество знаний бескрайних...
в ритме - одни лишь похожие числа...
цифры бекут - злобный счётчик мгновений!
я начинаю обратный отсчёт!
в раз совместились злодейство и гений!
пара секунд и меня разорвёт!
дайте бумагу, перо и чернила -
снять этот жуткий тратиловый груз!
пара стихов и всё станет как было!
иначе я сам на стихи разорвусь!
ах вдохновение, гадкая штука!
либо под утро, либо в пути!
нет бы, когда я листок беру в руки!
надо ему всё не к месту придти!
в руках - журнал "атомная бомба своими руками. издательство 2-е, доработанное и исправленное")))
(с)Юрий Алейнов
техника взрыва изучена мною,
я разлетаюсь на строчки, на тексты.
пусть накрывает взровною волною!
вам, извините, некуда деться!
я расщепляю на буквы сознанье,
я вынимаю всю душу из мысли...
в образах множество знаний бескрайних...
в ритме - одни лишь похожие числа...
цифры бекут - злобный счётчик мгновений!
я начинаю обратный отсчёт!
в раз совместились злодейство и гений!
пара секунд и меня разорвёт!
дайте бумагу, перо и чернила -
снять этот жуткий тратиловый груз!
пара стихов и всё станет как было!
иначе я сам на стихи разорвусь!
ах вдохновение, гадкая штука!
либо под утро, либо в пути!
нет бы, когда я листок беру в руки!
надо ему всё не к месту придти!
Бесы
по всей земле лютуют бесы,
калечат души и тела,
безумству прибавляя веса,
возносят тёмные дела!
ты сам не видишь, как сменились
твой взгляд и голос, и слова!
сам пред собою впал в немилость
и отключилась голова!
сумбур и мрак, ошибок стая
метелью носится в мозгу!
я многого не понимаю,
и вряд ли осознать смогу,
что сон красив, жизнь неизбежна,
что вечность - времени вопрос!
а бес хитёр - красив и нежен,
а бес сокрыт потоком грёз!
и сказки вроде бы красивы,
так безмятежны и легки.
но в сказках снов иная сила
не для моей, увы, строки!
калечат души и тела,
безумству прибавляя веса,
возносят тёмные дела!
ты сам не видишь, как сменились
твой взгляд и голос, и слова!
сам пред собою впал в немилость
и отключилась голова!
сумбур и мрак, ошибок стая
метелью носится в мозгу!
я многого не понимаю,
и вряд ли осознать смогу,
что сон красив, жизнь неизбежна,
что вечность - времени вопрос!
а бес хитёр - красив и нежен,
а бес сокрыт потоком грёз!
и сказки вроде бы красивы,
так безмятежны и легки.
но в сказках снов иная сила
не для моей, увы, строки!
четверг, 7 августа 2008 г.
Гекуба
твой миндалевый взгляд и большие ресницы,
слабо вздёрнутый нос и с ухмылкою губы...
но стеклянный барьер, будто мира граница,
пред тобою стеной, пред тобою... Гекуба...
посмотри, как поэты рисуют портреты,
как с обыденных лиц обрываются мифы!
как, навеяны вечною волей сюжета,
вырастают сатиры, рождаются нимфы!
между мной и тобою стеклянные ставни,
между мифом и жизнью лишь книжная корка!
вопрошает к эллинам поэт православный,
потерявший себя на античных задворках!
ты немая стена, голос прошлого мира,
кареглазый завет для надломленной спицы!
над горящею Троей танцуют сатиры,
но сквозь толщу веков взгляд затравленной псицы!
слабо вздёрнутый нос и с ухмылкою губы...
но стеклянный барьер, будто мира граница,
пред тобою стеной, пред тобою... Гекуба...
посмотри, как поэты рисуют портреты,
как с обыденных лиц обрываются мифы!
как, навеяны вечною волей сюжета,
вырастают сатиры, рождаются нимфы!
между мной и тобою стеклянные ставни,
между мифом и жизнью лишь книжная корка!
вопрошает к эллинам поэт православный,
потерявший себя на античных задворках!
ты немая стена, голос прошлого мира,
кареглазый завет для надломленной спицы!
над горящею Троей танцуют сатиры,
но сквозь толщу веков взгляд затравленной псицы!
среда, 6 августа 2008 г.
На этом месте можешь быть и ты,
Приди, возьми шутовские наряды!
Пусть в голос ржут придворные отряды,
А барышни кидают нам цветы!
Пусть этот зал, серьёзностью укрытый,
Ушедший в глубину столь строгих лиц,
Воткнётся в дно как битое корыто,
И разом бахнется пред нами ниц!
А мы, шуты, невежды и лентяи,
Вдруг станем выше, чем весь этот умный род!
И за собой всех наконец утянем
Туда где мы, где правит глупый сброд!
Приди, возьми шутовские наряды!
Пусть в голос ржут придворные отряды,
А барышни кидают нам цветы!
Пусть этот зал, серьёзностью укрытый,
Ушедший в глубину столь строгих лиц,
Воткнётся в дно как битое корыто,
И разом бахнется пред нами ниц!
А мы, шуты, невежды и лентяи,
Вдруг станем выше, чем весь этот умный род!
И за собой всех наконец утянем
Туда где мы, где правит глупый сброд!
Огонь
поиграй со мной в нелепую игру...
попытайся пересилить пламя!
солнце разгорается над нами,
и игра начнётся по утру!
поиграй - пытайся переделать
суть природы, жизни и войны...
помыслы как ночь ещё темны,
но играть придётся и не медлить!
не пытайся жульничать играя,
все попытки присечёт судья...
и сожжёт все помыслы заря -
попытайся не дойти до края!
заплутавшись в мыслей паутине,
рви её и продолжай играть!
я не буду мухлевать и лгать.
попытайся доползти до середины!
поиграй - но лёд не тушит пламя!
поиграй, попытка не сложна!
разгорается огонь уже сполна,
отступай, беги, теряя знамя!
поиграй - как и тогда бывало,
когда еле тлел немой костёр!
когда враг по-прежнему хитёр,
попытайся хоть начать сначала!
попытайся пересилить пламя!
солнце разгорается над нами,
и игра начнётся по утру!
поиграй - пытайся переделать
суть природы, жизни и войны...
помыслы как ночь ещё темны,
но играть придётся и не медлить!
не пытайся жульничать играя,
все попытки присечёт судья...
и сожжёт все помыслы заря -
попытайся не дойти до края!
заплутавшись в мыслей паутине,
рви её и продолжай играть!
я не буду мухлевать и лгать.
попытайся доползти до середины!
поиграй - но лёд не тушит пламя!
поиграй, попытка не сложна!
разгорается огонь уже сполна,
отступай, беги, теряя знамя!
поиграй - как и тогда бывало,
когда еле тлел немой костёр!
когда враг по-прежнему хитёр,
попытайся хоть начать сначала!
меня терзает время...
внутри моей души
всего семь измерений,
и в ней не место лжи...
и вот, надеюсь, правду
случайно углядел...
и мучаться не надо,
и я закоченел...
всё страхи и упрёки
бегут по венам в мозг...
неясные намёки...
ночей бессоных лоск...
и хочется быстрее,
но время не спешит...
и, кажется, старею,
хоть молодой на вид...
так хочется промчаться
мне по твоим мечтам...
не тридцать шесть, а двадцать...
я холодею сам...
полёты в сновиденьях,
паденья наяву...
и прошлые вступленья
кривят мою губу...
и борода уж сбрита,
хоть бриться не хотел...
иду по новой битве...
и как ни странно смел...
внутри моей души
всего семь измерений,
и в ней не место лжи...
и вот, надеюсь, правду
случайно углядел...
и мучаться не надо,
и я закоченел...
всё страхи и упрёки
бегут по венам в мозг...
неясные намёки...
ночей бессоных лоск...
и хочется быстрее,
но время не спешит...
и, кажется, старею,
хоть молодой на вид...
так хочется промчаться
мне по твоим мечтам...
не тридцать шесть, а двадцать...
я холодею сам...
полёты в сновиденьях,
паденья наяву...
и прошлые вступленья
кривят мою губу...
и борода уж сбрита,
хоть бриться не хотел...
иду по новой битве...
и как ни странно смел...
Кто
тот, кто хотел быть мрачным, грустным и угрюмым...
давно им стал...
кто жить хотел вдали от шума...
давно исчез, ушёл, пропал...
кто мир спасал, но им не правил...
живёт в тени...
кто, как хотел, свой путь направил...
прошёл сквозь дни...
кто ждал её, но не дождался...
живёт средь льдин...
кто верным другом прикрывался...
теперь один...
кто жизнь измерил как отрезок...
не видел луч...
кто был с другими зол и резок...
совсем дремуч...
кто спал, когда светило солнце...
прищурился на лунный свет...
кто жил всю жизнь козлом-альфонсом...
забыл свой след...
кто верил и искал ответа...
его нашёл...
кто всем юнцам давал советы...
зарос лапшой...
давно им стал...
кто жить хотел вдали от шума...
давно исчез, ушёл, пропал...
кто мир спасал, но им не правил...
живёт в тени...
кто, как хотел, свой путь направил...
прошёл сквозь дни...
кто ждал её, но не дождался...
живёт средь льдин...
кто верным другом прикрывался...
теперь один...
кто жизнь измерил как отрезок...
не видел луч...
кто был с другими зол и резок...
совсем дремуч...
кто спал, когда светило солнце...
прищурился на лунный свет...
кто жил всю жизнь козлом-альфонсом...
забыл свой след...
кто верил и искал ответа...
его нашёл...
кто всем юнцам давал советы...
зарос лапшой...
Динозаверы
жили были динозаверы...
настоящие, блин, были варвары!
жрали друг друга
совсем без испуга.
некоторые правда травкой питались,
но те тоже тупо жрали и размножались.
короче, злые, нелепые варвары-твари,
если солнышко светит, то твари в ударе,
если же вдруг подвалят циклоны,
им холодно, и сразу вопли да стоны.
они же ещё и совсем хладнокровные,
мёрзнут без солнца, но очень упорные.
жрут друга друга не зная испуга,
это у них что-то вроде досуга...
варвары, просто тупые лохи...
всё у них было не в меру плохо.
и вот случилось,
что всё развалилось.
пылью вся атмосфера накрылась,
от гигантского метеорита упавшего...
в общем там все стали пострадавшими.
и передохли тупые подонки,
кто-то тихо, а кто-то громко.
и вот наше время пришло без сомненья,
наша планета, всё в нашем управленьи.
и мы беззастенчиво жрём друг друга,
без ложной скромности... без испуга.
настоящие, блин, были варвары!
жрали друг друга
совсем без испуга.
некоторые правда травкой питались,
но те тоже тупо жрали и размножались.
короче, злые, нелепые варвары-твари,
если солнышко светит, то твари в ударе,
если же вдруг подвалят циклоны,
им холодно, и сразу вопли да стоны.
они же ещё и совсем хладнокровные,
мёрзнут без солнца, но очень упорные.
жрут друга друга не зная испуга,
это у них что-то вроде досуга...
варвары, просто тупые лохи...
всё у них было не в меру плохо.
и вот случилось,
что всё развалилось.
пылью вся атмосфера накрылась,
от гигантского метеорита упавшего...
в общем там все стали пострадавшими.
и передохли тупые подонки,
кто-то тихо, а кто-то громко.
и вот наше время пришло без сомненья,
наша планета, всё в нашем управленьи.
и мы беззастенчиво жрём друг друга,
без ложной скромности... без испуга.
Так НЕ говорил Заратустра
мне бы идти необутым по лужам!
мне бы умыться весенним дождём!
ты мне нужна, может, я тебе нужен,
но даже поодаль мы снова вдвоём!
однажды, во мне перестало быть пусто!
однажды, я где-то посеял покой...
я знаю, так НЕ говорил Заратустра,
с приветливым солнцем, как я - с тобой!
мне не до Ницше и я не философ,
мне не до сна, да я и не сплю...
много ответов, но мало вопросов...
и я всё ищу улыбку твою...
однажды, я принял новое чувство,
и понял - как много ещё впереди!
я знаю, и так бы не смог Заратустра,
искать и найти! Искать и найти!
мне бы умыться весенним дождём!
ты мне нужна, может, я тебе нужен,
но даже поодаль мы снова вдвоём!
однажды, во мне перестало быть пусто!
однажды, я где-то посеял покой...
я знаю, так НЕ говорил Заратустра,
с приветливым солнцем, как я - с тобой!
мне не до Ницше и я не философ,
мне не до сна, да я и не сплю...
много ответов, но мало вопросов...
и я всё ищу улыбку твою...
однажды, я принял новое чувство,
и понял - как много ещё впереди!
я знаю, и так бы не смог Заратустра,
искать и найти! Искать и найти!
Клинок
(Олдям спасибо)
Я лежал клинком забытым
В самом центре поля битвы.
Мой вампир угрюмой тучей
Рвал тела и нёс могучий
Предзакатной крови зов.
Свет был бледен и суров.
Задыхалась вереницей
Задымленная столица
И разорванные флаги нес куда-то мой отряд.
Еле слышно и убого
Волком я взмолился Богу
И душа разбитой птицей
Унеслась за облака.
Был бы я осУжден строго,
Был бы восхваляем много,
Я б сточился словно камень,
Над которым мчит река.
И войною не забытый,
Кровью дышащий, рассвет
Дал мне воли жить досЫта,
Пробивая толщу лет.
И жужжание картечи,
Вой забытых полупсов,
Покрывали этот вечер,
Пробуждая праотцов.
И неслись по рваным ранам
Воскресающей гурьбой,
Неминуемым тараном
Мой прадед и прадед твой.
И сменилась чередою
Жизнью прошлого судьба -
Ты да я, да мы с тобою -
Жизни нынешней борьба!
Пред суровыми отцами,
Перед взглядом из веков,
Мы дрожащими сердцами
Дотянулись до клинков.
Время круговертью глупой
Разрывалось на куски,
Принял я всю ярость в руку,
Рукоять загнал в тиски.
Поле мраком поглощенно,
Я сраженьем истощенный...
И стрелою мимолетной
Слышу ранящий ответ
Ты - поэт!
Я лежал клинком забытым
В самом центре поля битвы.
Мой вампир угрюмой тучей
Рвал тела и нёс могучий
Предзакатной крови зов.
Свет был бледен и суров.
Задыхалась вереницей
Задымленная столица
И разорванные флаги нес куда-то мой отряд.
Еле слышно и убого
Волком я взмолился Богу
И душа разбитой птицей
Унеслась за облака.
Был бы я осУжден строго,
Был бы восхваляем много,
Я б сточился словно камень,
Над которым мчит река.
И войною не забытый,
Кровью дышащий, рассвет
Дал мне воли жить досЫта,
Пробивая толщу лет.
И жужжание картечи,
Вой забытых полупсов,
Покрывали этот вечер,
Пробуждая праотцов.
И неслись по рваным ранам
Воскресающей гурьбой,
Неминуемым тараном
Мой прадед и прадед твой.
И сменилась чередою
Жизнью прошлого судьба -
Ты да я, да мы с тобою -
Жизни нынешней борьба!
Пред суровыми отцами,
Перед взглядом из веков,
Мы дрожащими сердцами
Дотянулись до клинков.
Время круговертью глупой
Разрывалось на куски,
Принял я всю ярость в руку,
Рукоять загнал в тиски.
Поле мраком поглощенно,
Я сраженьем истощенный...
И стрелою мимолетной
Слышу ранящий ответ
Ты - поэт!
солнце крадётся
старые раны вскрываются по ночам...
и к утру ты еле-еле дышишь...
нет-врачам и да-палачам...
и только солнце крадётся по крыше.
только жизнь расцветает под окнами,
подоконники жаром пышат,
мы за тенью своей подноготною...
и только солнце крадётся по крыше.
а на том берегу одиночества,
там где нас пока что-то не слышат,
расцветает ночами творчество,
и то же солнце крадётся по крыше
и к утру ты еле-еле дышишь...
нет-врачам и да-палачам...
и только солнце крадётся по крыше.
только жизнь расцветает под окнами,
подоконники жаром пышат,
мы за тенью своей подноготною...
и только солнце крадётся по крыше.
а на том берегу одиночества,
там где нас пока что-то не слышат,
расцветает ночами творчество,
и то же солнце крадётся по крыше
Требую
я - воплощение ярости!
зло, всеуничтожающее!
я так силён в этой слабости,
что страдают ВСЕ окружающие...
я - пот росы отравленной,
кровь, алкоголем пропитанная...
шорох... шопот сдавленный,
ВОПЛЬ немой молитвенный...
я - переборка вечности.
гром в коноплю завёрнутый!
я требую человечности,
в петле самолюбия вздёрнутый...
зло, всеуничтожающее!
я так силён в этой слабости,
что страдают ВСЕ окружающие...
я - пот росы отравленной,
кровь, алкоголем пропитанная...
шорох... шопот сдавленный,
ВОПЛЬ немой молитвенный...
я - переборка вечности.
гром в коноплю завёрнутый!
я требую человечности,
в петле самолюбия вздёрнутый...
Сколько
Сколько слёз было мною пролито!
Сколько пива было пропИто!
Оказалось, не так уж легко это -
Не стучаться, когда открыто!
Сколько с солнцем бесед заумных,
О надежде, забытых истинах…
Сколько мыслей чумных и блУдных!
Сколько снов об осенних листьях!
Рвать себя не умел я раньше,
Не терял по кускам мечту!
Но, ты знаешь… всё страньше и страньше…
Я влюбляюсь в сует суету!
И бальзамом на рваную душу
Слой за слоем ложатся стихи…
Мой Титаник добрался до суши
И латают дыру моряки.
Сколько пива было пропИто!
Оказалось, не так уж легко это -
Не стучаться, когда открыто!
Сколько с солнцем бесед заумных,
О надежде, забытых истинах…
Сколько мыслей чумных и блУдных!
Сколько снов об осенних листьях!
Рвать себя не умел я раньше,
Не терял по кускам мечту!
Но, ты знаешь… всё страньше и страньше…
Я влюбляюсь в сует суету!
И бальзамом на рваную душу
Слой за слоем ложатся стихи…
Мой Титаник добрался до суши
И латают дыру моряки.
Осада
Мой замок... Мы который год в осаде...
Нет пороха, и ничего взамен!
Весь гарнизон приставился к награде,
Внутри - чума, снаружи - вечный плен!
Мы держим круговую оборону
В девятом круге бесов штурмовых.
И только солнце со своей короной
Ещё способно спрятаться от них!
А мы глотаем жалкий дождь по каплям,
Мы дышим дымом собственных надежд!
Мечты идут оборванным спектаклем,
О том, что есть родник и воздух свеж!
Мы видим в приоткрытые бойницы,
Как бой грядёт, жесток, неотвратим,
И мчится к нам навстречу колесницей
С кривой ухмылкой жадных гильотин!
Мы так слабы и меч не держат руки!
Под ними - содрогается земля!
Но я вдруг взял надежду на поруки...
И всё к чертям! Теперь не "мы", но я!
Теперь туда, где бьётся сердце твари!
Где кровь её пока ещё течёт!
Лихим клинком в немыслимом угаре
Взлетаю, бью и вновь иду на взлёт!
И вот. Один. Со всех сторон молчанье...
Все пали, застоявшись при своём...
Лишь слышу, будто крылья за плечами
Сомкнулись белым порванным плащём...
Нет пороха, и ничего взамен!
Весь гарнизон приставился к награде,
Внутри - чума, снаружи - вечный плен!
Мы держим круговую оборону
В девятом круге бесов штурмовых.
И только солнце со своей короной
Ещё способно спрятаться от них!
А мы глотаем жалкий дождь по каплям,
Мы дышим дымом собственных надежд!
Мечты идут оборванным спектаклем,
О том, что есть родник и воздух свеж!
Мы видим в приоткрытые бойницы,
Как бой грядёт, жесток, неотвратим,
И мчится к нам навстречу колесницей
С кривой ухмылкой жадных гильотин!
Мы так слабы и меч не держат руки!
Под ними - содрогается земля!
Но я вдруг взял надежду на поруки...
И всё к чертям! Теперь не "мы", но я!
Теперь туда, где бьётся сердце твари!
Где кровь её пока ещё течёт!
Лихим клинком в немыслимом угаре
Взлетаю, бью и вновь иду на взлёт!
И вот. Один. Со всех сторон молчанье...
Все пали, застоявшись при своём...
Лишь слышу, будто крылья за плечами
Сомкнулись белым порванным плащём...
Романтиков на мыло!
хотите жить, чтоб был покой?
чтоб всё как надо было?
тогда ответ совсем простой:
Романтиков на мыло!
хотите чтобы всё путём?
чтоб всё уютно, мило?
тогда давайте проорём:
Романтиков на мыло!
всё будет точно и легко,
но, правда, серо, сыро...
всё решено одной строкой:
Романтиков на мыло!
чтоб всё как надо было?
тогда ответ совсем простой:
Романтиков на мыло!
хотите чтобы всё путём?
чтоб всё уютно, мило?
тогда давайте проорём:
Романтиков на мыло!
всё будет точно и легко,
но, правда, серо, сыро...
всё решено одной строкой:
Романтиков на мыло!
Крылья
два крыла за спиной - орлиные...
в самом деле, подумать - крылья?!?!?!
прилетайте друзья старинные
будем вместе пархать над пылью!
на земле родной нестояние -
состоянье вполне обычное...
не земное, оно, состояние,
марсианское, но привычное!
в самом деле, подумать - крылья?!?!?!
прилетайте друзья старинные
будем вместе пархать над пылью!
на земле родной нестояние -
состоянье вполне обычное...
не земное, оно, состояние,
марсианское, но привычное!
Зазеркалье
(на Груше)
О чём ты думаешь, мой брат - двойник,
Оживший подо льдом зеркальной глади?
Твой укоряющий, надменный лик
Рвёт сердце мне! Ответь, чего же ради?!
Мы так похожи, мой случайный брат,
Явившийся, чтобы исчезнуть снова!
Но раз ты прав, я - лев! А лев сильней сто крат!
Хоть ты и судишь взглядом, а не словом!
Что знаешь ты? Что помнишь обо мне?
Ведь жизнь твоя чиста и мимолётна!
Но каждый день во всём теченьи дней
Ты воскресаешь вновь бесповоротно.
Но ты молчишь и я молчу в ответ.
И наши взгляды наливаются печалью.
Мне не понять тебя за сотни лет,
Мой тихий брат, рождённый в Зазеркалье...
О чём ты думаешь, мой брат - двойник,
Оживший подо льдом зеркальной глади?
Твой укоряющий, надменный лик
Рвёт сердце мне! Ответь, чего же ради?!
Мы так похожи, мой случайный брат,
Явившийся, чтобы исчезнуть снова!
Но раз ты прав, я - лев! А лев сильней сто крат!
Хоть ты и судишь взглядом, а не словом!
Что знаешь ты? Что помнишь обо мне?
Ведь жизнь твоя чиста и мимолётна!
Но каждый день во всём теченьи дней
Ты воскресаешь вновь бесповоротно.
Но ты молчишь и я молчу в ответ.
И наши взгляды наливаются печалью.
Мне не понять тебя за сотни лет,
Мой тихий брат, рождённый в Зазеркалье...
Гоголевский синдром
том номер два отправляется в печку...
веер страниц тонкой нитью прошит...
ни что под луною, простите, не вечно!
рукопись очень даже горит...
по-хлестаковски расхлёстана муза,
ей остаётся свернуться в шинель.
мозг раздувает в помещичье пузо -
ох! не сюжет, а одна канитель!
я не способен творить из пустого!
только о нас и чуть-чуть о былом!
нет во мне Пушкина, нет и Толстого...
мучает Гоголевский синдром!
веер страниц тонкой нитью прошит...
ни что под луною, простите, не вечно!
рукопись очень даже горит...
по-хлестаковски расхлёстана муза,
ей остаётся свернуться в шинель.
мозг раздувает в помещичье пузо -
ох! не сюжет, а одна канитель!
я не способен творить из пустого!
только о нас и чуть-чуть о былом!
нет во мне Пушкина, нет и Толстого...
мучает Гоголевский синдром!
Знаешь
вышвырнул сон из застуженной ночи,
снял одеяло и вышел в окошко.
знаешь, бывает, так хочется очень
стать воробьём, комаром или кошкой.
шёл по дорогам, по улицам жёлтым,
в свете фонарных столобов растворяясь.
город под лапами спит распростёртый,
с пыльною сутью смирясь, но не каясь.
в окна заглядывал, слушал молчанье
снов отражения в стёклах немытых.
как восхищает запретное знанье:
тонкий намёк или жизнь после бритвы?
видел весь мир, обнаглевший, уснувший,
ждущий, зовущий, но сбитый с дороги...
душные жизни и мёртвые души,
голые жрицы, гламурные боги...
вынырнул. сон оборвался средь ночи.
встал у окна и смотрел на дорогу.
знаешь, бывает, так хочется очень
всё изменить, по чуть-чуть, понемногу...
снял одеяло и вышел в окошко.
знаешь, бывает, так хочется очень
стать воробьём, комаром или кошкой.
шёл по дорогам, по улицам жёлтым,
в свете фонарных столобов растворяясь.
город под лапами спит распростёртый,
с пыльною сутью смирясь, но не каясь.
в окна заглядывал, слушал молчанье
снов отражения в стёклах немытых.
как восхищает запретное знанье:
тонкий намёк или жизнь после бритвы?
видел весь мир, обнаглевший, уснувший,
ждущий, зовущий, но сбитый с дороги...
душные жизни и мёртвые души,
голые жрицы, гламурные боги...
вынырнул. сон оборвался средь ночи.
встал у окна и смотрел на дорогу.
знаешь, бывает, так хочется очень
всё изменить, по чуть-чуть, понемногу...
вторник, 1 июля 2008 г.
я видел
я видел как заря тонула
в дыму томящихся печей...
как облаков седых баулы
срывались кАмнями с плечей...
я видел как читал великий
свои слова бухой шпане...
и пиво пили, злостно, дико...
и всё в дыму, как жизнь во сне...
я видел - утонули горы
на тех, подлунных берегах!
и звёзды скрылись в чёрных норах,
а нас душил убогий страх!
мы пали, и забылось время...
и стал понятнен ложный ум...
я был собой, но стану всеми...
нас всех сравняет белый шум...
я слышал - тишина молчала,
смотрела из пустых глазниц,
как отходили от причала
полки небесных колесниц!
всё не про нас! луна свидетель!
мы не способны на полёт...
и крыльев лёгких добродетель
не нам свои дары несёт...
я уносил себя по счёту,
как счётчик, раздавал бакшиш...
мои стихи... моя работа...
всё мелочь... а пустое - шиш!
я знаю, цифры - не помеха
для чувств замученной души,
зажатой в скорлупе ореха,
рыдавшей средь ночной тиши...
но слышал я, как крик рассветный
призвал все крылья на подъём...
и я, как заяц безбилетный,
летел, оставшись при своём...
и шелуха спадала в реку,
к причалу, где взлетал наверх
один из светлых человеков,
да что там! просто Человек!
в дыму томящихся печей...
как облаков седых баулы
срывались кАмнями с плечей...
я видел как читал великий
свои слова бухой шпане...
и пиво пили, злостно, дико...
и всё в дыму, как жизнь во сне...
я видел - утонули горы
на тех, подлунных берегах!
и звёзды скрылись в чёрных норах,
а нас душил убогий страх!
мы пали, и забылось время...
и стал понятнен ложный ум...
я был собой, но стану всеми...
нас всех сравняет белый шум...
я слышал - тишина молчала,
смотрела из пустых глазниц,
как отходили от причала
полки небесных колесниц!
всё не про нас! луна свидетель!
мы не способны на полёт...
и крыльев лёгких добродетель
не нам свои дары несёт...
я уносил себя по счёту,
как счётчик, раздавал бакшиш...
мои стихи... моя работа...
всё мелочь... а пустое - шиш!
я знаю, цифры - не помеха
для чувств замученной души,
зажатой в скорлупе ореха,
рыдавшей средь ночной тиши...
но слышал я, как крик рассветный
призвал все крылья на подъём...
и я, как заяц безбилетный,
летел, оставшись при своём...
и шелуха спадала в реку,
к причалу, где взлетал наверх
один из светлых человеков,
да что там! просто Человек!
вторник, 24 июня 2008 г.
три корабля
а я построю три космических корабля
Нинья, Пинта и Санта-Мария!
И навеки забудет родная Земля
Тех, кто вечно мечтал побороться с стихией!
И по тёмным туннелям космических троп,
к свету звёзд, как ко свету у края пути,
мы идём, звёздной пылью царапая лоб,
по кометным хвостам, как по тучам пыльцы!
море чёрных болот поглощает сердца,
рвётся время, в парсеках теряя куски!
скорость света не ждёт - гонит жизнь до конца,
пронося мимо душ отголоски тоски...
дряхлый парус разорван межвёздным дождём!
мы дрейфуем по вечным пустыням планет...
и созвездие псов нас сгрызает живьём,
мы вернёмся назад, даже если нас нет!
в этом вакуме нет ничего для людей...
тишина, вечный мрак, хищный зев чёрных дыр...
дайте руль! развернёмся! и к дому, скорей!
но в припадке забился старик-командир...
тишина, все молчат, звёзды пялятся в нас,
в наши души, меж рёбер вгоняя лучи...
кто-то псам прокричал: "розорвите их! фас!"
но никто не исчезнет, вот так! без причин!
я и сам полупёс, полуволк, человек!
я, играющий струнами собственных вен,
я реву громче псов - мы идём на разбег,
и больной капитан вдруг поднялся с колен!
тишина позади, рёв турбин в голове!
и туманности роем врезаются в мозг!
но мы мчимся домой! Живы в пику молве,
Прорывая ночей расстелившийся лоск...
Принимай нас, Земля! Мы пришли навсегда!
Мы вернулись из ада космической мглы!
Мы летели сквозь нити дорог в никуда!
Мы сжигали мосты и срезали углы!
Капитан наш, как прежде, стоит у руля!
Мы вернулись! Ты помнишь нас? Кто мы такие?
Это я строил те три больших корабля,
Чтобы кто-то другой поборлся с стихией...
Нинья, Пинта и Санта-Мария!
И навеки забудет родная Земля
Тех, кто вечно мечтал побороться с стихией!
И по тёмным туннелям космических троп,
к свету звёзд, как ко свету у края пути,
мы идём, звёздной пылью царапая лоб,
по кометным хвостам, как по тучам пыльцы!
море чёрных болот поглощает сердца,
рвётся время, в парсеках теряя куски!
скорость света не ждёт - гонит жизнь до конца,
пронося мимо душ отголоски тоски...
дряхлый парус разорван межвёздным дождём!
мы дрейфуем по вечным пустыням планет...
и созвездие псов нас сгрызает живьём,
мы вернёмся назад, даже если нас нет!
в этом вакуме нет ничего для людей...
тишина, вечный мрак, хищный зев чёрных дыр...
дайте руль! развернёмся! и к дому, скорей!
но в припадке забился старик-командир...
тишина, все молчат, звёзды пялятся в нас,
в наши души, меж рёбер вгоняя лучи...
кто-то псам прокричал: "розорвите их! фас!"
но никто не исчезнет, вот так! без причин!
я и сам полупёс, полуволк, человек!
я, играющий струнами собственных вен,
я реву громче псов - мы идём на разбег,
и больной капитан вдруг поднялся с колен!
тишина позади, рёв турбин в голове!
и туманности роем врезаются в мозг!
но мы мчимся домой! Живы в пику молве,
Прорывая ночей расстелившийся лоск...
Принимай нас, Земля! Мы пришли навсегда!
Мы вернулись из ада космической мглы!
Мы летели сквозь нити дорог в никуда!
Мы сжигали мосты и срезали углы!
Капитан наш, как прежде, стоит у руля!
Мы вернулись! Ты помнишь нас? Кто мы такие?
Это я строил те три больших корабля,
Чтобы кто-то другой поборлся с стихией...
среда, 18 июня 2008 г.
как здорово! жизнь удалась!
вчера...
сегодня всё печально...
я был удачлив изначально
но хватит! кончена игра!
урок усвоен, сон забыт...
приветлив диск, который Солнце!
смотрите как немой смеётся,
хохочет, хоть и рот зашит!
весна ушла... пришёл июнь,
да не июнь, а так... прохожий!
всё потерял, найти не может.
но суеверный! сплюнь, сплюнь, сплюнь!
он смотрит солнцем на меня,
немым развязывает губы...
стучат сердца, крошАтся зубы...
плевки летят, плевки звенят...
как здорово! жизнь удалась!
вчера...
сегодня всё печально...
я просто костью стал... игральной.
на белом - чёрная дыра!
какой-то гад принёс завет:
убий, воруй, прилюбодействуй...
какое умное злодейство -
всё можно, только думать - нет!
июнь забылся, в пляс пошёл...
стучится в солнца бубен медный!
что ж... поюродствовать не вредно.
а что гогочут - хорошо!
о чём поёт? не в этом суть...
игральный кубик сам не знает,
что нам обычно выпадает...
он рёбрами проложит путь.
как здорово! жизнь удалась!
вчера...
сегодня всё печально...
играет солнце в окнах спальни,
мир переменчив по утрам...
коль скоро лето началось,
коль скоро солнце не свалилось
с родных небес ворам на милость...
не стану я грустить всерьёз!
уйдёт июнь - коварный шут,
и кости выпадут удачно!
хотя... всё так неоднозначно!
но хочется, чтоб стало ГУТ!
и развернётся полотно
забытой где-то самобранки...
о ужас! мысли наизнанку...
а мне и больно, и смешно!
как здорово! жизнь удалась!
вчера...
сегодня всё печально...
я был удачлив изначально
но хватит! кончена игра!
урок усвоен, сон забыт...
приветлив диск, который Солнце!
смотрите как немой смеётся,
хохочет, хоть и рот зашит!
весна ушла... пришёл июнь,
да не июнь, а так... прохожий!
всё потерял, найти не может.
но суеверный! сплюнь, сплюнь, сплюнь!
он смотрит солнцем на меня,
немым развязывает губы...
стучат сердца, крошАтся зубы...
плевки летят, плевки звенят...
как здорово! жизнь удалась!
вчера...
сегодня всё печально...
я просто костью стал... игральной.
на белом - чёрная дыра!
какой-то гад принёс завет:
убий, воруй, прилюбодействуй...
какое умное злодейство -
всё можно, только думать - нет!
июнь забылся, в пляс пошёл...
стучится в солнца бубен медный!
что ж... поюродствовать не вредно.
а что гогочут - хорошо!
о чём поёт? не в этом суть...
игральный кубик сам не знает,
что нам обычно выпадает...
он рёбрами проложит путь.
как здорово! жизнь удалась!
вчера...
сегодня всё печально...
играет солнце в окнах спальни,
мир переменчив по утрам...
коль скоро лето началось,
коль скоро солнце не свалилось
с родных небес ворам на милость...
не стану я грустить всерьёз!
уйдёт июнь - коварный шут,
и кости выпадут удачно!
хотя... всё так неоднозначно!
но хочется, чтоб стало ГУТ!
и развернётся полотно
забытой где-то самобранки...
о ужас! мысли наизнанку...
а мне и больно, и смешно!
как здорово! жизнь удалась!
Я слизываю кровь с клинка,
Кошусь на стадо исподлобья.
Рассвет стремится к изголовью,
А мне жить хочется слегка...
Бежит по лезвию огонь,
Кроваво-чёрный отблеск ночи.
Я рвусь из точных многоточий
И ощущаю сажи вонь!
Я вижу гордую толпу,
Надменный взор тупых баранов...
Не стадо! Куча истуканов...
И в них я лезвием плыву!
Порабощённые умы...
Сердца, признавшие конечность...
В убийцах славят человечность,
Потомки глупой кутерьмы!
Они хотят порвать меня!
В моих глазах ликует ярость...
Сомнений больше не осталось...
И сердце вновь полно огня...
Кошусь на стадо исподлобья.
Рассвет стремится к изголовью,
А мне жить хочется слегка...
Бежит по лезвию огонь,
Кроваво-чёрный отблеск ночи.
Я рвусь из точных многоточий
И ощущаю сажи вонь!
Я вижу гордую толпу,
Надменный взор тупых баранов...
Не стадо! Куча истуканов...
И в них я лезвием плыву!
Порабощённые умы...
Сердца, признавшие конечность...
В убийцах славят человечность,
Потомки глупой кутерьмы!
Они хотят порвать меня!
В моих глазах ликует ярость...
Сомнений больше не осталось...
И сердце вновь полно огня...
Тишина полночных улиц,
Фонари играют пылью,
Без особенных усилий.
Без обидных изобилий,
Сказку вновь мешая с былью,
Ночь на полночь раздробили.
Я смотрю на них нахмурясь…
У меня везде неважно:
Универ - зачётов тьма,
Сердце - горе без ума,
Дней беспечных кутерьма
В голове сошлись в тома,
Тянет написать роман,
Душит творческая жажда.
Я гуляю по тебе,
Мой укрытый ночью город,
Сам в себе тоскаю голод…
Размораживаю холод,
Мозгом стар, душёю молод,
Как к гербарию приколот,
Я к несбывшейся судьбе.
Фонари играют пылью,
Без особенных усилий.
Без обидных изобилий,
Сказку вновь мешая с былью,
Ночь на полночь раздробили.
Я смотрю на них нахмурясь…
У меня везде неважно:
Универ - зачётов тьма,
Сердце - горе без ума,
Дней беспечных кутерьма
В голове сошлись в тома,
Тянет написать роман,
Душит творческая жажда.
Я гуляю по тебе,
Мой укрытый ночью город,
Сам в себе тоскаю голод…
Размораживаю холод,
Мозгом стар, душёю молод,
Как к гербарию приколот,
Я к несбывшейся судьбе.
Свистите пули, летите стрелы!
Я между вами проскользну…
Трястись в углу - не наше дело!
Без боя не пойду ко дну!
Я ведал всяческие раны,
Играл с огнём, играл с дождём!
Нас били волны и бураны
Но мы лишь битвы новой ждём!
И огненный закат струится
По полотну ночных небес,
И жизнь прервётся иль продлится
Со мною или, может, без!
Но мчаться я не перестану
Сквозь тучи к свету и теплу!
Пусть ошибаюсь беспрестанно,
Я не подставлюсь под стрелу!
Я между вами проскользну…
Трястись в углу - не наше дело!
Без боя не пойду ко дну!
Я ведал всяческие раны,
Играл с огнём, играл с дождём!
Нас били волны и бураны
Но мы лишь битвы новой ждём!
И огненный закат струится
По полотну ночных небес,
И жизнь прервётся иль продлится
Со мною или, может, без!
Но мчаться я не перестану
Сквозь тучи к свету и теплу!
Пусть ошибаюсь беспрестанно,
Я не подставлюсь под стрелу!
Не падай духом у меня над ухом!
Мои уши и так в лапше.
Голова из папье-маше!
Наливаю себе вина,
Разбавляю отменным пловом -
Описать не могу одним словом,
Но я слышу, как слышит стена!
Знаешь, уши у них небольшие,
В штукатурке мелкие щёлки!
Но сквозь них каждой фразы осколки
Ловят стены в любой квартире!
Не жужжи мне над ухом, как муха!
У меня всё лицо в обоях!
И рука от печатанья ноет!
Я ведь слышу, шуршит шинель
На ушедшем, забытом времени.
Но у стен над ушами нет темени!
Не вращай над ним дуру-дрель!
Я, быть может, и сам как стены.
У меня нет ни слов, ни позы!
Как я выражу времени слёзы?
Если кровь позабыла вены!
Не бухти злобным духом над ухом!
Я в материях тонких слаб.
Но, конечно же, тоже раб!
Я бы так не хотел быть стеной!
На стене пишут всякие гады,
И уродуют их без пощады
Ветры, ливни цепи временнОй!
Но я слышу молчание стен,
Но я сам слышу голос эпохи -
Старойб, новой… стандартные вздохи
При подъёме с больных колен.
Мои уши и так в лапше.
Голова из папье-маше!
Наливаю себе вина,
Разбавляю отменным пловом -
Описать не могу одним словом,
Но я слышу, как слышит стена!
Знаешь, уши у них небольшие,
В штукатурке мелкие щёлки!
Но сквозь них каждой фразы осколки
Ловят стены в любой квартире!
Не жужжи мне над ухом, как муха!
У меня всё лицо в обоях!
И рука от печатанья ноет!
Я ведь слышу, шуршит шинель
На ушедшем, забытом времени.
Но у стен над ушами нет темени!
Не вращай над ним дуру-дрель!
Я, быть может, и сам как стены.
У меня нет ни слов, ни позы!
Как я выражу времени слёзы?
Если кровь позабыла вены!
Не бухти злобным духом над ухом!
Я в материях тонких слаб.
Но, конечно же, тоже раб!
Я бы так не хотел быть стеной!
На стене пишут всякие гады,
И уродуют их без пощады
Ветры, ливни цепи временнОй!
Но я слышу молчание стен,
Но я сам слышу голос эпохи -
Старойб, новой… стандартные вздохи
При подъёме с больных колен.
Гроза пригрезилась…
Погрозила-погрозила и исчезла…
А я вроде бы не Николо Тесла,
Чтобы грозами жонглировать,
Чтобы токами оперировать,
Я - это я… ни больше, ни меньше,
Но ровно)
Главное, чтобы скромно!
А то и не поймут, не примут!
Говорят я только о девушках пишу…
Обиделся, сейчас обратное докажу…
Вот вам, злобные буквоеды!
Стишок об одних мужиках!
Сейчас! Мне шажок до победы!
А вам - до провала - шаг!
Катится месяц по небосводу,
Месяц - мужик! Месяц служит народу!
Он освещает асфальт, тротуары
И тех, от кого несёт перегаром!
Вечер - мужик, наступил - извинился,
Где-то туман, словно дым, заклубился…
В мраке… вечернем! мерцает костёр -
Тоже мужик, добрый дух - волонтёр.
За горизонтом взвывает гудок,
По проводам вечно носится ток…
Всё мужики! И у всех тяжкий труд -
Все здесь свой крест безотказно несут…
Город сопит, погрузившись во мрак…
На подоконнике дремлет кошак.
Я засыпаю, всё скоро уснёт.
Где-то тебя сон к Морфею ведёт.
Да! К сожалению всё как всегда)
Сновах о девушках… блин! Ерунда!
Погрозила-погрозила и исчезла…
А я вроде бы не Николо Тесла,
Чтобы грозами жонглировать,
Чтобы токами оперировать,
Я - это я… ни больше, ни меньше,
Но ровно)
Главное, чтобы скромно!
А то и не поймут, не примут!
Говорят я только о девушках пишу…
Обиделся, сейчас обратное докажу…
Вот вам, злобные буквоеды!
Стишок об одних мужиках!
Сейчас! Мне шажок до победы!
А вам - до провала - шаг!
Катится месяц по небосводу,
Месяц - мужик! Месяц служит народу!
Он освещает асфальт, тротуары
И тех, от кого несёт перегаром!
Вечер - мужик, наступил - извинился,
Где-то туман, словно дым, заклубился…
В мраке… вечернем! мерцает костёр -
Тоже мужик, добрый дух - волонтёр.
За горизонтом взвывает гудок,
По проводам вечно носится ток…
Всё мужики! И у всех тяжкий труд -
Все здесь свой крест безотказно несут…
Город сопит, погрузившись во мрак…
На подоконнике дремлет кошак.
Я засыпаю, всё скоро уснёт.
Где-то тебя сон к Морфею ведёт.
Да! К сожалению всё как всегда)
Сновах о девушках… блин! Ерунда!
я супермен эпохи монархизма!
в костюме чёрно-жёлтого оттенка!
любого просвещу абсолютизмом,
не просвещаешься? тогда башкой ап стенку!
я насаждаю монархические мысли,
я рассуждаю, как Иван Ильин!
и демократам рассылаю письма:
"Мол, вас так много! Ну а я один!"
Зовёт монархия на бой с народной властью!
И я лечу метеоритом прямо в цель!
Я одержим неудержимой страстью -
Вернуть монархию в предел её земель!
Лишь рог трубит - а я уже на стрёме!
я насаждать готов! скажите - где?
и будет царь, при жезле и короне,
и будет радость для простых людей!
Враг демократии! Я - Чёрный Плащ царизма!
И Черчилль прав, что демократия - отстой!
Но он не знал всю радость монархизма!
А я-то знаю;) я ж совсем крутой!
И рог трубит, взывает долг военный
За то, что уничтожил прошлый век!
А я из душа лезу... в пеньуре пенном...
Ведь я не супермен, я ПРОСТО человек...
в костюме чёрно-жёлтого оттенка!
любого просвещу абсолютизмом,
не просвещаешься? тогда башкой ап стенку!
я насаждаю монархические мысли,
я рассуждаю, как Иван Ильин!
и демократам рассылаю письма:
"Мол, вас так много! Ну а я один!"
Зовёт монархия на бой с народной властью!
И я лечу метеоритом прямо в цель!
Я одержим неудержимой страстью -
Вернуть монархию в предел её земель!
Лишь рог трубит - а я уже на стрёме!
я насаждать готов! скажите - где?
и будет царь, при жезле и короне,
и будет радость для простых людей!
Враг демократии! Я - Чёрный Плащ царизма!
И Черчилль прав, что демократия - отстой!
Но он не знал всю радость монархизма!
А я-то знаю;) я ж совсем крутой!
И рог трубит, взывает долг военный
За то, что уничтожил прошлый век!
А я из душа лезу... в пеньуре пенном...
Ведь я не супермен, я ПРОСТО человек...
Какая тишина… перед боем за мир!
Только солнце что-то не сидит на месте!
Хочется дышать, но душит предчувствие лир,
И отчаянье, как ночь перед орестом…
Вот где-то сверчок, где-то сонный петух…
Война на подходе, разбор по частям!
Упрусь взглядом вдаль, напрягу спящий слух-
Трещит шар земной по погнутым осям…
Мы вышли из вод, мы идём к небесам,
Клокочет земля под намокшей ступнёй…
Там где-то сокрыт новый мир, чудеса…
За горизонтом как будто покой.
А скоро война! И предчувствий табун…
А скоро рассветный нагрянет удар…
Начнётся туман, но примчится тайфун…
И всё! Тишина и расстрелянный пар…
И выйдут лишь те, кто остался в живых,
Тенями небесных лучей по земле…
И дождь будет лить на своих и чужих,
Смывая погоны в запёкшейся мгле!…
Только солнце что-то не сидит на месте!
Хочется дышать, но душит предчувствие лир,
И отчаянье, как ночь перед орестом…
Вот где-то сверчок, где-то сонный петух…
Война на подходе, разбор по частям!
Упрусь взглядом вдаль, напрягу спящий слух-
Трещит шар земной по погнутым осям…
Мы вышли из вод, мы идём к небесам,
Клокочет земля под намокшей ступнёй…
Там где-то сокрыт новый мир, чудеса…
За горизонтом как будто покой.
А скоро война! И предчувствий табун…
А скоро рассветный нагрянет удар…
Начнётся туман, но примчится тайфун…
И всё! Тишина и расстрелянный пар…
И выйдут лишь те, кто остался в живых,
Тенями небесных лучей по земле…
И дождь будет лить на своих и чужих,
Смывая погоны в запёкшейся мгле!…
понедельник, 2 июня 2008 г.
Война, эмир! Тащите пиво!
Нам ждать приказа не с руки!
Мы выползаем из Разлива,
Чтоб за собой тащить полки!
Война, эмир! Готовьте плечи!
Погоны ждут, чангиры жгут!
Сейчас, сейчас! Заменим печень
И в бой на вражеский редут!
А что? Вы скажете - накрыло?
Тогда ложитесь на крыло!
Эмир! У вас в забрале рыло!
Эмир! Да вас разобрало!
Война, эмир! Ищите воинов!
Не прячьтесь, как рояль, в кустах!
Над эмиратом всё спокойно.
К нам едет мат. Уже был шах!
Какое, право, ваше дело
До слабых этого мирка?
Мы вычисляем беспределы
И весь расчёт на дурака!
Эмир! Не жмитесь! Мы гуляем!
Война пришла - гуляем с ней!
Вино нельзя? Как так? Исправим!
Вооот! Сразу стало веселей!
Война, эмир! Сыграем в кости?
Покуда наши при себе.
Всё. Поздно. Разбежались гости.
Пойду доем чужой обед.
Нам ждать приказа не с руки!
Мы выползаем из Разлива,
Чтоб за собой тащить полки!
Война, эмир! Готовьте плечи!
Погоны ждут, чангиры жгут!
Сейчас, сейчас! Заменим печень
И в бой на вражеский редут!
А что? Вы скажете - накрыло?
Тогда ложитесь на крыло!
Эмир! У вас в забрале рыло!
Эмир! Да вас разобрало!
Война, эмир! Ищите воинов!
Не прячьтесь, как рояль, в кустах!
Над эмиратом всё спокойно.
К нам едет мат. Уже был шах!
Какое, право, ваше дело
До слабых этого мирка?
Мы вычисляем беспределы
И весь расчёт на дурака!
Эмир! Не жмитесь! Мы гуляем!
Война пришла - гуляем с ней!
Вино нельзя? Как так? Исправим!
Вооот! Сразу стало веселей!
Война, эмир! Сыграем в кости?
Покуда наши при себе.
Всё. Поздно. Разбежались гости.
Пойду доем чужой обед.
Хочется
как хочется быть героем!
ковбоем, великим изгоем...
воинственным магом без крыши...
иль финским стрелком на лыжах...
и хочется власти и славы!
побольше наград и халявы!
и памятник тоже хочется,
чтоб в гордом стоял одиночестве,
чтоб люди тебя уважали,
и грудь в орденах и медалях!
так хочется, БЛИН!, быть героем!
По всем заграничным устоям:
Ван Дамом в рваной рубашке,
И Рэмбой в кровавой тельняжке!
Как Норрис сбивать вертолёты...
Арнольдом быть с качаной попой...
Как хочется быть суперменом,
Обычным таким феноменом!
чтоб девушки бегали стадом...
хотя... не, стадом не надо!
чтоб просто любили, ценили,
чтоб чаще подарки дарили...
А может быть не героем...
Мне нужно что-то простое...
Вот стать бы главою Брунея!
Уж это я точно сумею!
Дворец из алмазов и стразов!
И сто золотых унитазов!
Иль, может быть, Биллом Гейтсом...
Нееет! многие скажут "убейся!"...
Фигово, что многого хочется...
А тянет всё чаще к творчеству...
ковбоем, великим изгоем...
воинственным магом без крыши...
иль финским стрелком на лыжах...
и хочется власти и славы!
побольше наград и халявы!
и памятник тоже хочется,
чтоб в гордом стоял одиночестве,
чтоб люди тебя уважали,
и грудь в орденах и медалях!
так хочется, БЛИН!, быть героем!
По всем заграничным устоям:
Ван Дамом в рваной рубашке,
И Рэмбой в кровавой тельняжке!
Как Норрис сбивать вертолёты...
Арнольдом быть с качаной попой...
Как хочется быть суперменом,
Обычным таким феноменом!
чтоб девушки бегали стадом...
хотя... не, стадом не надо!
чтоб просто любили, ценили,
чтоб чаще подарки дарили...
А может быть не героем...
Мне нужно что-то простое...
Вот стать бы главою Брунея!
Уж это я точно сумею!
Дворец из алмазов и стразов!
И сто золотых унитазов!
Иль, может быть, Биллом Гейтсом...
Нееет! многие скажут "убейся!"...
Фигово, что многого хочется...
А тянет всё чаще к творчеству...
Наверное...
Наверное, я оживлён рассветом.
Когда последние остатки темноты
Ушли из снов и растворились где-то,
Я понял, это снова... Снова ты!
Не объяснить иронии искусство,
Не расписать по строчкам теорем...
Мне всё-таки опять немного грустно...
Немного странно... Хотя нет... Совсем!
Всё обернулось по спирали сумасбродства.
Война и мир... Толстой, конечно, глуп!
Но я ищу в ошибке благородство,
А в благородстве был когда-то скуп!
И бумеранг прошедшего вернулся,
И вижу - что игра идёт с нуля!
Я крепко спал... Но, может быть, проснулся...
И мне так странно не ловить твой взгляд!
Идеалист во мне почти исчерпан,
Реальность давит, шепчет о своём.
И я забыл себя, восстав с рассветом...
И нет ни теорем, ни аксиом...
Всё смешано. Ошибка на ошибке!
Бардак, развал, анархия, распад!
Дай мне скорее увидать улыбку!
И я пойму - никто не виноват.
И всё уложится, осядет в нужной форме.
Всё разбежится по своим местам...
Я наигрался... Вся игра притворна!
Устал... Но как! Не знаю сам...
Когда последние остатки темноты
Ушли из снов и растворились где-то,
Я понял, это снова... Снова ты!
Не объяснить иронии искусство,
Не расписать по строчкам теорем...
Мне всё-таки опять немного грустно...
Немного странно... Хотя нет... Совсем!
Всё обернулось по спирали сумасбродства.
Война и мир... Толстой, конечно, глуп!
Но я ищу в ошибке благородство,
А в благородстве был когда-то скуп!
И бумеранг прошедшего вернулся,
И вижу - что игра идёт с нуля!
Я крепко спал... Но, может быть, проснулся...
И мне так странно не ловить твой взгляд!
Идеалист во мне почти исчерпан,
Реальность давит, шепчет о своём.
И я забыл себя, восстав с рассветом...
И нет ни теорем, ни аксиом...
Всё смешано. Ошибка на ошибке!
Бардак, развал, анархия, распад!
Дай мне скорее увидать улыбку!
И я пойму - никто не виноват.
И всё уложится, осядет в нужной форме.
Всё разбежится по своим местам...
Я наигрался... Вся игра притворна!
Устал... Но как! Не знаю сам...
Волчья стая, крест нательный...
Белое небо, верность и ложь...
Праздный сон и бой смертельный...
Всё во мне... Вскипает дрожь!
Подари мне это небо,
Над судьбой моей расстелившееся.
Накорми меня тёплым хлебом,
И вином напои неразлившимся.
Научи меня быть не робким,
Сердцем мучаться разучи!
А сердец недобитых осколки
Растопи для большой свечи!
Я светильник такой не спрячу,
Не сокрою от добрых глаз.
Научи погибать наудачу,
Превращаясь в обрывки фраз!
Я хочу подниматься рассветом,
Над лохматой твоей головой...
Я хочу быть ранимым поэтом,
Я хочу быть нежнее с тобой.
А сейчас я один в этих улицах,
Я один на один сам с собой.
И пытаюсь сквозь время просунуться,
И уж там быть нежнее с тобой...
Волчья стая моя неуёмная...
Крест священный, святая вода!
Яма ярости... Волчья, огромная...
Всё смешалось. Но не навсегда!
Белое небо, верность и ложь...
Праздный сон и бой смертельный...
Всё во мне... Вскипает дрожь!
Подари мне это небо,
Над судьбой моей расстелившееся.
Накорми меня тёплым хлебом,
И вином напои неразлившимся.
Научи меня быть не робким,
Сердцем мучаться разучи!
А сердец недобитых осколки
Растопи для большой свечи!
Я светильник такой не спрячу,
Не сокрою от добрых глаз.
Научи погибать наудачу,
Превращаясь в обрывки фраз!
Я хочу подниматься рассветом,
Над лохматой твоей головой...
Я хочу быть ранимым поэтом,
Я хочу быть нежнее с тобой.
А сейчас я один в этих улицах,
Я один на один сам с собой.
И пытаюсь сквозь время просунуться,
И уж там быть нежнее с тобой...
Волчья стая моя неуёмная...
Крест священный, святая вода!
Яма ярости... Волчья, огромная...
Всё смешалось. Но не навсегда!
Господа!
Господа! У меня... Голова болит!
У меня борода сбрита и уши чешутся!
Я вроде не пьяный, но пьян на вид!
Все сомненья и страхи на меня как тряпки вешаются!
Но я утверждаю... Да-да! Господа!
Я утверждаю - я нашёл чего-то!
Это не стоило особого труда...
Но мне собственно и не до работы!
У меня... усталость и смущенье!
У меня душевная борьба!
У меня, видите ли, серьёзное стремленье!
У меня всё болит, господа!
У меня борода сбрита и уши чешутся!
Я вроде не пьяный, но пьян на вид!
Все сомненья и страхи на меня как тряпки вешаются!
Но я утверждаю... Да-да! Господа!
Я утверждаю - я нашёл чего-то!
Это не стоило особого труда...
Но мне собственно и не до работы!
У меня... усталость и смущенье!
У меня душевная борьба!
У меня, видите ли, серьёзное стремленье!
У меня всё болит, господа!
Я рисую
Я рисую на стекле тебя...
Безобидную и глупую до боли.
Ты не обжигалась раньше что ли?
Не жила, саму себя губя?
Я, поверь, умею рисовать!
И в уме рисую очень живо -
Как легко стать глупою наживой...
И кого-то к сердцу приживлять...
Ты сама учила не страдать,
Не идти охотникам навстречу...
Думаешь, теперь мне много легче
Им тебя безмолвно отдавать?
Я рисую на стекле слова...
А потом, задумавшись, стираю...
Потому что с грустью понимаю -
Здесь бессильны ум и голова.
И когда охотники уйдут,
Не добив тебя, но сильно ранив...
Приходи - мы вместе плакать станем.
Здесь всегда тебе открыт приют.
И сижу я за окном с улыбкой...
Рядом объявление висит:
Очень добрый доктор Айболит,
Тоже может допускать ошибки:)
Безобидную и глупую до боли.
Ты не обжигалась раньше что ли?
Не жила, саму себя губя?
Я, поверь, умею рисовать!
И в уме рисую очень живо -
Как легко стать глупою наживой...
И кого-то к сердцу приживлять...
Ты сама учила не страдать,
Не идти охотникам навстречу...
Думаешь, теперь мне много легче
Им тебя безмолвно отдавать?
Я рисую на стекле слова...
А потом, задумавшись, стираю...
Потому что с грустью понимаю -
Здесь бессильны ум и голова.
И когда охотники уйдут,
Не добив тебя, но сильно ранив...
Приходи - мы вместе плакать станем.
Здесь всегда тебе открыт приют.
И сижу я за окном с улыбкой...
Рядом объявление висит:
Очень добрый доктор Айболит,
Тоже может допускать ошибки:)
Ветер
Я играю с ветром в странные игры...
Кто из нас ветреннее... Он или я?
Я вгоняю ему под ногти иглы,
А он мне в сердце вливает яд.
Мы носимся с ним, сцепившись, в обнимку...
По магистралям, по лысинам крыш.
И застилает глаза едкой дымкой
От бешеной скорости ветренных лыж...
Я бью его по кудрявой макушке,
Тихо смеюсь и надрывно кричу...
Он рвёт очки, зацепившись за душки...
Но! Мы друг другу сейчас по плечу!
Ветренней ветра быть невозможно...
И я пытаюсь его подловить-
Подножка, другая... Ещё! Осторожно!
Споткнулся! Ну вот! Нам пора тормозить.
Мы доиграли в странные игры...
Я опускаюсь и просто иду.
Он достаёт мои подлые иглы
И снова играет в свою чехарду.
Кто из нас ветреннее... Он или я?
Я вгоняю ему под ногти иглы,
А он мне в сердце вливает яд.
Мы носимся с ним, сцепившись, в обнимку...
По магистралям, по лысинам крыш.
И застилает глаза едкой дымкой
От бешеной скорости ветренных лыж...
Я бью его по кудрявой макушке,
Тихо смеюсь и надрывно кричу...
Он рвёт очки, зацепившись за душки...
Но! Мы друг другу сейчас по плечу!
Ветренней ветра быть невозможно...
И я пытаюсь его подловить-
Подножка, другая... Ещё! Осторожно!
Споткнулся! Ну вот! Нам пора тормозить.
Мы доиграли в странные игры...
Я опускаюсь и просто иду.
Он достаёт мои подлые иглы
И снова играет в свою чехарду.
Сны... реальность... в середине -
день и ночь, закат, рассвет.
на моей немой картине
вновь отыщется ответ!
Мы - немые отраженья
будущих красивых слов!
мы - глухие пораженья
крови ищущих врагов!
мера лжи и норма края -
ты всё мчишься по песку...
солнце вспыхнет и сгорает,
в пепел превратив тоску.
и осядет пепел в землю,
удобрИв её собой,
прорастут сомненья стебли,
прокормлЁнные тоской.
но весёлыми ветрами
их сломает и снесёт!
будем счастливы мы с вами,
если стеблем не убьёт!
господа! имейте наглость!
это дар, а не порок!
а тупых сомнений сладость
вновь погибнет! дайте срок.
день и ночь, закат, рассвет.
на моей немой картине
вновь отыщется ответ!
Мы - немые отраженья
будущих красивых слов!
мы - глухие пораженья
крови ищущих врагов!
мера лжи и норма края -
ты всё мчишься по песку...
солнце вспыхнет и сгорает,
в пепел превратив тоску.
и осядет пепел в землю,
удобрИв её собой,
прорастут сомненья стебли,
прокормлЁнные тоской.
но весёлыми ветрами
их сломает и снесёт!
будем счастливы мы с вами,
если стеблем не убьёт!
господа! имейте наглость!
это дар, а не порок!
а тупых сомнений сладость
вновь погибнет! дайте срок.
Трамвайный романс
сижу в трамвае. Утро. Нос заложен.
бегут машины - их всё больше, каждый миг.
мозг сам давно по полочкам разложен.
и спит себе, необъяснимо тих...
над головой уже играет осень,
в рогах трамвая закружив листву.
морозный ветер тишину приносит,
листает жизнь на новую главу.
а в фиолетовом осеннем небе
по зимнему маячат облака.
и сны бегут о зрелищах и хлебе,
и вновь дороги мчат куда-то дурака.
и сорок пять минут от взлёта до оврага,
ещё секунда, чтоб исчезнуть навсегда!
звенят, над головой ломаясь, шпаги.
и жизнь зажата между "нет" и "да".
я вновь бегу, как мой трамвай по рельсам,
по параллельным линиям судьбы,
без общих точек, как об них ни бейся
и с Лобачевским я опять на Вы!
бегут машины - их всё больше, каждый миг.
мозг сам давно по полочкам разложен.
и спит себе, необъяснимо тих...
над головой уже играет осень,
в рогах трамвая закружив листву.
морозный ветер тишину приносит,
листает жизнь на новую главу.
а в фиолетовом осеннем небе
по зимнему маячат облака.
и сны бегут о зрелищах и хлебе,
и вновь дороги мчат куда-то дурака.
и сорок пять минут от взлёта до оврага,
ещё секунда, чтоб исчезнуть навсегда!
звенят, над головой ломаясь, шпаги.
и жизнь зажата между "нет" и "да".
я вновь бегу, как мой трамвай по рельсам,
по параллельным линиям судьбы,
без общих точек, как об них ни бейся
и с Лобачевским я опять на Вы!
я не помню себя немым,
когда тихо стоял в тени,
память скрыл непроглядный дым,
тишина в голове звенит.
я играл трафаретом слов,
я учился писать своё,
не вдаваясь во власть основ,
дожидаясь пока пробьёт.
и нелепых ошибок рать
отзывалась, как плачет медь.
я ещё не умел дышать,
но уже стал учиться петь.
и стекали слёзы к словам,
и улыбки искали свет.
я бежал по своим углам
и я сам на себя ответ.
и разбившись не первый раз
о немеющий лёд зеркал,
я и сам подзастыл на час
и забыл, для чего писал.
и ревел я как зимний медведь,
не пытаясь себя отыскать.
я уже научился петь,
но ещё не умел дышать!
когда тихо стоял в тени,
память скрыл непроглядный дым,
тишина в голове звенит.
я играл трафаретом слов,
я учился писать своё,
не вдаваясь во власть основ,
дожидаясь пока пробьёт.
и нелепых ошибок рать
отзывалась, как плачет медь.
я ещё не умел дышать,
но уже стал учиться петь.
и стекали слёзы к словам,
и улыбки искали свет.
я бежал по своим углам
и я сам на себя ответ.
и разбившись не первый раз
о немеющий лёд зеркал,
я и сам подзастыл на час
и забыл, для чего писал.
и ревел я как зимний медведь,
не пытаясь себя отыскать.
я уже научился петь,
но ещё не умел дышать!
Свободный
я лечу безотчётно свободный,
неминуемо вольный ковбой,
и любуюсь собой и природой.
но, конечно же, больше собой:)
и в душе моей радостный ветер,
и лихой ветерок в голове.
я летаю по этой планете,
по зелёной и жёлтой листве
неминуемо вольный ковбой,
и любуюсь собой и природой.
но, конечно же, больше собой:)
и в душе моей радостный ветер,
и лихой ветерок в голове.
я летаю по этой планете,
по зелёной и жёлтой листве
Рассвет
я раздаю себя по буквам...
и вижу снова глубину
души живой, души распутной...
и глаз твоих голубизну...
рассветы гонят прочь тревоги
и я пьянею пред грозой...
и дремлет тело, мякнут ноги,
и дождь кончается слезой...
я умываю сон заблудший
и вытираю забытьё...
мне хорошо... но станет лучше,
когда гроза совсем пройдёт...
и ты, смотрящая на солнце,
поймёшь меня, поймёшь себя...
нам ничего не остаётся,
как выпить сердца сладкий яд...
и эти тучи, это небо...
всё это временно - но мы...
мы - просто сказка, просто небыль...
заблудшие средь мира сны...
и мы растаем на рассвете,
а дождь пройдёт и смоет след...
живущих в снах счастливых этих,
которых не было и нет...
и вижу снова глубину
души живой, души распутной...
и глаз твоих голубизну...
рассветы гонят прочь тревоги
и я пьянею пред грозой...
и дремлет тело, мякнут ноги,
и дождь кончается слезой...
я умываю сон заблудший
и вытираю забытьё...
мне хорошо... но станет лучше,
когда гроза совсем пройдёт...
и ты, смотрящая на солнце,
поймёшь меня, поймёшь себя...
нам ничего не остаётся,
как выпить сердца сладкий яд...
и эти тучи, это небо...
всё это временно - но мы...
мы - просто сказка, просто небыль...
заблудшие средь мира сны...
и мы растаем на рассвете,
а дождь пройдёт и смоет след...
живущих в снах счастливых этих,
которых не было и нет...
Ницше
Однажды Ницше заявил: "Бог умер!"...
...Бог усмехнулся - все продолжили жить дальше.
Возможно, Ницше что-то там удумал...
Но это что-то, явно не без фальши!
Что нигилисту до извечных истин -
Что в этом странном жизненном потоке
Бессмертен Ницше с тучей странных мыслей...
Так что уж говорить тогда о Боге!
...Бог усмехнулся - все продолжили жить дальше.
Возможно, Ницше что-то там удумал...
Но это что-то, явно не без фальши!
Что нигилисту до извечных истин -
Что в этом странном жизненном потоке
Бессмертен Ницше с тучей странных мыслей...
Так что уж говорить тогда о Боге!
Дождь
она тоскует, когда идёт дождь!
она грустит, глядя на слякоть...
она не знает, что он так хорош,
ведь от дождя не хочется плакать!
она не любит пасмурных дней,
хотя ужасно любит жить ночью...
она грустит из-за хмурых теней,
но дождь - не грусть, я знаю точно...
она не любит мокрый асфальт,
покрытый коркой талого снега,
она не любит дождь - очень жаль...
ведь дождь хорош, дождь - это победа!
она грустит, глядя на слякоть...
она не знает, что он так хорош,
ведь от дождя не хочется плакать!
она не любит пасмурных дней,
хотя ужасно любит жить ночью...
она грустит из-за хмурых теней,
но дождь - не грусть, я знаю точно...
она не любит мокрый асфальт,
покрытый коркой талого снега,
она не любит дождь - очень жаль...
ведь дождь хорош, дождь - это победа!
Мир
когда в небе моём разгорается день,
я иду по чужим и по чуждым словам...
этот мир - предречён, этот мир словно тень,
мчится по городам, мчится по головам!
он - дурацкий актёр, он забыл свою роль,
он играет людьми, хоть неволен играть!
он неведомый шут, у него своя боль,
и своих неумелых помощников рать!
он нелепый танцор, он запутан в ногах,
он на сцене упал и пытается встать!
но покуда Земля совершает размах,
так и будет лежать, так и будет лежать!
у него нет идей, у него нет семьи,
только дыры одни вместо сердца и глаз,
он играет один, но играет людьми...
сам себе сочинает дурацкий рассказ!
но под небом моим стаи собранных птиц,
но со звёздами где-то летает душа!
и пока я поэт, я не падаю ниц
пред заразой, мечтающей мне помешать!
но я верил словам, и я верю сейчас,
хоть давно изречённым, но вечным как жизнь!
и я жду этот странный, несобранный час,
тот что будет, конечно, не может не быть!
я иду по чужим и по чуждым словам...
этот мир - предречён, этот мир словно тень,
мчится по городам, мчится по головам!
он - дурацкий актёр, он забыл свою роль,
он играет людьми, хоть неволен играть!
он неведомый шут, у него своя боль,
и своих неумелых помощников рать!
он нелепый танцор, он запутан в ногах,
он на сцене упал и пытается встать!
но покуда Земля совершает размах,
так и будет лежать, так и будет лежать!
у него нет идей, у него нет семьи,
только дыры одни вместо сердца и глаз,
он играет один, но играет людьми...
сам себе сочинает дурацкий рассказ!
но под небом моим стаи собранных птиц,
но со звёздами где-то летает душа!
и пока я поэт, я не падаю ниц
пред заразой, мечтающей мне помешать!
но я верил словам, и я верю сейчас,
хоть давно изречённым, но вечным как жизнь!
и я жду этот странный, несобранный час,
тот что будет, конечно, не может не быть!
Метла
Признайся, ты летаешь на метле?
Ночами, когда город засыпает?
Как будто бы на лошади, в седле...
Быть может так и есть... кто знает!
Ты, верно, варишь зелья из мышей,
И знаешь тысячи ужасных заклинаний...
Губительно-приятных для ушей!
Ты самый милый кладезь тайных знаний
Признайся, расколись же наконец!
Тебе раскрыто то, что недоступно!
Как-будто с бесами друживший древний жрец
Раскрыл тебе весь свой талант преступный!
И всё-равно, я в жизни не поверю,
Что кто-то может быть красив настолько!
Прогресс, низведший человека в зверя,
Не даст совет... Он всё бухтит... И только...
Ты - ведьма, как разрушить эти чары?
Я задыхаюсь в безответном отчужденьи...
И говорю: Отстань, подружка! я в печали!
Чтоб вновь и вновь тебя ждать возвращенье!
Признайся, ты летаешь на метле?
Ночами, когда город засыпает?
Как будто бы на лошади, в седле...
Быть может так и есть... кто знает!
Ночами, когда город засыпает?
Как будто бы на лошади, в седле...
Быть может так и есть... кто знает!
Ты, верно, варишь зелья из мышей,
И знаешь тысячи ужасных заклинаний...
Губительно-приятных для ушей!
Ты самый милый кладезь тайных знаний
Признайся, расколись же наконец!
Тебе раскрыто то, что недоступно!
Как-будто с бесами друживший древний жрец
Раскрыл тебе весь свой талант преступный!
И всё-равно, я в жизни не поверю,
Что кто-то может быть красив настолько!
Прогресс, низведший человека в зверя,
Не даст совет... Он всё бухтит... И только...
Ты - ведьма, как разрушить эти чары?
Я задыхаюсь в безответном отчужденьи...
И говорю: Отстань, подружка! я в печали!
Чтоб вновь и вновь тебя ждать возвращенье!
Признайся, ты летаешь на метле?
Ночами, когда город засыпает?
Как будто бы на лошади, в седле...
Быть может так и есть... кто знает!
Мёртвый город
Лабиринт и есть выход. Осознание целостности, сущности узора Лабиринта и есть выход. Лабиринт – это душа человека. Поняв себя, осознав свою сущность, своё место, смысл своего существования человек обретает Свободу. Человек находит выход из своего Мёртвого Города.
Jill
каменный город. вечная мгла...
окна без лиц и облезшие стены.
смуглое небо, сомненье - игла,
наркотик... и ветры, бесшумны и немы...
наёмная боль, как попутчик тоске,
рваные тучи, дождливые слёзы...
жалость и скрипка, там, вдалеке...
возможно гроза, а возможно, угроза...
нет ни души... всё лишь миф и обман...
выхода нет, хоть сквозь город - дороги!
всюду упрямый психолог - туман...
кварталы - вечно пустые остроги.
боль и отчаянье! сотня идей...
радость надежды, мечты и спасенья!
шаг, словно капля упрямых дождей,
шаг между сотен своих измерений...
и в одиночестве тусклых витрин
чьё-то, до боли своё, отраженье...
и силует, как и прежде - один.
ветра холодное мимо скольженье...
нет обречённости... ветер - обман!
сонные улицы, город - ошибка!
выход. свобода. в прошлом туман...
яркое солнце, стихи и улыбка...
Jill
каменный город. вечная мгла...
окна без лиц и облезшие стены.
смуглое небо, сомненье - игла,
наркотик... и ветры, бесшумны и немы...
наёмная боль, как попутчик тоске,
рваные тучи, дождливые слёзы...
жалость и скрипка, там, вдалеке...
возможно гроза, а возможно, угроза...
нет ни души... всё лишь миф и обман...
выхода нет, хоть сквозь город - дороги!
всюду упрямый психолог - туман...
кварталы - вечно пустые остроги.
боль и отчаянье! сотня идей...
радость надежды, мечты и спасенья!
шаг, словно капля упрямых дождей,
шаг между сотен своих измерений...
и в одиночестве тусклых витрин
чьё-то, до боли своё, отраженье...
и силует, как и прежде - один.
ветра холодное мимо скольженье...
нет обречённости... ветер - обман!
сонные улицы, город - ошибка!
выход. свобода. в прошлом туман...
яркое солнце, стихи и улыбка...
над тобою неспокойно...
в голове совсем темно...
в мыслях речи непристойных,
и небесное сукно.
за тебя играет скрипка
и весной крадётся осень.
сердце подрано, как липка,
разум диким ветром сносит.
и обязанность, и должность,
капают тебе на душу,
обособленность и пошлость
изнутри фундамент рушат.
за окном вопрос безмолвный,
на окне учёный кот,
весь оранжевый и сонный,
потому что полиглот...
потому что день вчерашний
утащил его еду,
да и, в общем, очень страшно,
когда пишешь на ходу...
вот и спит мой кот в окошке,
вот и я почти что сплю...
мысли собираю в крошки
и потом их в рот кладу...
и почти что предвесенний
наступает новый снег,
где-ты, мой лохматый гений?
мне пора бы на разбег!
и я капаю с капелью,
в лужицах идут круги...
сорвало мозги метелью...
лучше молча, но не лги!
не взывай к неверным фактам,
хоть что верно, кто поймёт...
как апрель придёт за мартом,
так и сон совсем пройдёт!
в голове совсем темно...
в мыслях речи непристойных,
и небесное сукно.
за тебя играет скрипка
и весной крадётся осень.
сердце подрано, как липка,
разум диким ветром сносит.
и обязанность, и должность,
капают тебе на душу,
обособленность и пошлость
изнутри фундамент рушат.
за окном вопрос безмолвный,
на окне учёный кот,
весь оранжевый и сонный,
потому что полиглот...
потому что день вчерашний
утащил его еду,
да и, в общем, очень страшно,
когда пишешь на ходу...
вот и спит мой кот в окошке,
вот и я почти что сплю...
мысли собираю в крошки
и потом их в рот кладу...
и почти что предвесенний
наступает новый снег,
где-ты, мой лохматый гений?
мне пора бы на разбег!
и я капаю с капелью,
в лужицах идут круги...
сорвало мозги метелью...
лучше молча, но не лги!
не взывай к неверным фактам,
хоть что верно, кто поймёт...
как апрель придёт за мартом,
так и сон совсем пройдёт!
Дуры:)
на свете слишком много умных дур!:)
всезнающих, решительно правдивых...
пинком освобождающих строптивых
от нежелательных поверхностных структур...
на этом выжатом до капли минном поле
пирует ядерно-холодная зима...
ты, как сапёр, без права на обман,
без жажды ждать... без слёз и даже боли...
в её глазах миндалево-красивых
играет пламенем ребяческих забав
такой родной и столь далёкий нрав...
игра с игрой для чуждых, но игривых...
всезнающих, решительно правдивых...
пинком освобождающих строптивых
от нежелательных поверхностных структур...
на этом выжатом до капли минном поле
пирует ядерно-холодная зима...
ты, как сапёр, без права на обман,
без жажды ждать... без слёз и даже боли...
в её глазах миндалево-красивых
играет пламенем ребяческих забав
такой родной и столь далёкий нрав...
игра с игрой для чуждых, но игривых...
Попробуй отрешиться от себя,
Начать немой, забавный монолог!
И не ругаясь грязно, не грубя,
Пойти кому-то без сомненья в прок.
Уйди в себя, не покидай себя,
Живи в себе, как вещь живёт в себе!
Дыши, дыханье вздохами дробя,
Живи живым, и не суди в суде!
И в день, когда весна нас призовёт,
И мы мобилизованы весною
Готовимся уже идти на взлёт,
Иди и будь для всех своих стеною.
Жизнь так сложна, что даже Вандервальс
Не расчитал бы всё умом конечным.
А ты кружи и приглашай на вальс
Таких как ты,
несмело бессердечных!
И если ты поймёшь, что виноват,
Не бойся, потому что это правда,
Прими же наконец её смертельный взгляд,
И сам себе на сердце лей отраву...
Но помни лишь, весна всегда придёт!
Она упорна и грядёт неумолимо...
И ты живёшь за годом, Новый год...
А годы вновь и вновь проходят мимо..
Начать немой, забавный монолог!
И не ругаясь грязно, не грубя,
Пойти кому-то без сомненья в прок.
Уйди в себя, не покидай себя,
Живи в себе, как вещь живёт в себе!
Дыши, дыханье вздохами дробя,
Живи живым, и не суди в суде!
И в день, когда весна нас призовёт,
И мы мобилизованы весною
Готовимся уже идти на взлёт,
Иди и будь для всех своих стеною.
Жизнь так сложна, что даже Вандервальс
Не расчитал бы всё умом конечным.
А ты кружи и приглашай на вальс
Таких как ты,
несмело бессердечных!
И если ты поймёшь, что виноват,
Не бойся, потому что это правда,
Прими же наконец её смертельный взгляд,
И сам себе на сердце лей отраву...
Но помни лишь, весна всегда придёт!
Она упорна и грядёт неумолимо...
И ты живёшь за годом, Новый год...
А годы вновь и вновь проходят мимо..
Дождь
На улице дождь. Он по лысинам шляп
Стучит, выбивая излюбленный ритм...
И знаком молчания выглядит кляп,
А в ногу шаги - отражение рифм...
Холодные ветры - помехи дождю,
Сбивают его, он стучится не в такт...
И вот уже холодно, белым фондю
За место дождя начинается град...
И стук его громче, как сотни шагов,
И бьёт он приятельски так... по спине.
И ты не один среди спящих домов,
И вроде так громко в ночной тишине...
Стучит, выбивая излюбленный ритм...
И знаком молчания выглядит кляп,
А в ногу шаги - отражение рифм...
Холодные ветры - помехи дождю,
Сбивают его, он стучится не в такт...
И вот уже холодно, белым фондю
За место дождя начинается град...
И стук его громче, как сотни шагов,
И бьёт он приятельски так... по спине.
И ты не один среди спящих домов,
И вроде так громко в ночной тишине...
прикольней всего свалиться с Луны,
под вздохи звёзд, под плачь Земли!
и ты, как эти жалкие, падуны,
летишь не мотытльком на свет... но в свет вдали...
и распластавшись по небесному куполу,
расправив руки, мечтая о крыльях,
которые были... но теперь нет... ты превращаешься в куклу...
и уже вниз и вниз... вообще без усилий...
и тяжёлый грунт уже приготовлен,
принять твой БУМММММ о его лицо...
ты сам в своей воле неволен...
начало не трепещет перед концом...
и удаляясь от себя,
ты вдруг поймёшь - приходит страх...
но то, что блажь для взбалмошного короля,
для свинопаса - будничный прах...
так поздоровайся с Землёй,
прими её в свои нелепо радостные обьятья!
не жди - там дальше, нихрена не покой...
и свинопасу не спорить со знатью!
и снова, и снова, ты чувствуешь страх...
и подлетая к Земле, прищурившись, как только ты умеешь - хитро!
ты вдруг пониманешь: "Э... а ну ннннах!"
Собою пыль с асфальта не вытру!
И вверх, и вверх! Пусть даже один...
Пусть удивляется, зажмурившаяся в месяц, Луна...
даже один... кой-кто непобедим...
пусть даже скажет кто, что даже не упал сполна...
под вздохи звёзд, под плачь Земли!
и ты, как эти жалкие, падуны,
летишь не мотытльком на свет... но в свет вдали...
и распластавшись по небесному куполу,
расправив руки, мечтая о крыльях,
которые были... но теперь нет... ты превращаешься в куклу...
и уже вниз и вниз... вообще без усилий...
и тяжёлый грунт уже приготовлен,
принять твой БУМММММ о его лицо...
ты сам в своей воле неволен...
начало не трепещет перед концом...
и удаляясь от себя,
ты вдруг поймёшь - приходит страх...
но то, что блажь для взбалмошного короля,
для свинопаса - будничный прах...
так поздоровайся с Землёй,
прими её в свои нелепо радостные обьятья!
не жди - там дальше, нихрена не покой...
и свинопасу не спорить со знатью!
и снова, и снова, ты чувствуешь страх...
и подлетая к Земле, прищурившись, как только ты умеешь - хитро!
ты вдруг пониманешь: "Э... а ну ннннах!"
Собою пыль с асфальта не вытру!
И вверх, и вверх! Пусть даже один...
Пусть удивляется, зажмурившаяся в месяц, Луна...
даже один... кой-кто непобедим...
пусть даже скажет кто, что даже не упал сполна...
Вместе
Дай мне твою немытую руку,
Движенье вперёд - это наша цель!
Если любовь - злобная сука,
То преданность - это верный кобель.
Не нужно разных заумных споров,
Какая глупость на самом деле?!
Мы вместе можем сворачивать горы,
А по отдельности - только шеи!
Закрой меня от невидимой вьюги,
Той, что играет в районе сердца!
Всё задарма: и прислуга и слуги,
Всё хорошо! Вот и жди иждивенца!
Дайте мне книгу! Я гляну концовку!
Остановите вертящийся шар!
Я требую! Здесь моя остановка!
Иначе мне светит звёздный удар!
Уход и разлука, жди возвращенья!
Всё по спирали - начало, конец!
На мятую каску не жди приключений!
Баба - дура! Мужик - молодец!
Давай обойдёмся без лишних прилюдий...
Всё будет круче - накручивай трос!
Всё будет супер или не будет!
Но это ответ, а совсем не вопрос!
Всё хорошо и пока без затмений!
Скажешь "не верю!", махнёшь рукой?
Да, извини, вчера я не гений!
Но ведь сегодня я снова другой!
Строчки чудесные - вольные странники
Что они ищут в далёком краю?
За каждую строчку требую пряники!
Или задаром их раздаю.
Но всё-таки помни - я дал наводку.
Захочешь - ты знаешь, где надо искать!
Отряд партизанский, засевший в подлодке.
Чтобы открыли - нужно стучать!
Мы подползаем, кладём взрывчатку.
Мы как сапёры в незримом строю!
Без лишних споров, быстро и крадко,
Подкинем утку, заложим свинью!
Мы рельсы усердно трём вазелином,
И долго в след наблюдаем потом,
Скрип тормозов бесполезный, незримый -
И уплывает вдаль очередной вагон.
Следуй за кроликом белым пушистым,
Он разрушает мир иллюзорный!
Глаза открывает, делает чистым.
Эй! А ты знаешь коды Зиона?
Движенье вперёд - это наша цель!
Если любовь - злобная сука,
То преданность - это верный кобель.
Не нужно разных заумных споров,
Какая глупость на самом деле?!
Мы вместе можем сворачивать горы,
А по отдельности - только шеи!
Закрой меня от невидимой вьюги,
Той, что играет в районе сердца!
Всё задарма: и прислуга и слуги,
Всё хорошо! Вот и жди иждивенца!
Дайте мне книгу! Я гляну концовку!
Остановите вертящийся шар!
Я требую! Здесь моя остановка!
Иначе мне светит звёздный удар!
Уход и разлука, жди возвращенья!
Всё по спирали - начало, конец!
На мятую каску не жди приключений!
Баба - дура! Мужик - молодец!
Давай обойдёмся без лишних прилюдий...
Всё будет круче - накручивай трос!
Всё будет супер или не будет!
Но это ответ, а совсем не вопрос!
Всё хорошо и пока без затмений!
Скажешь "не верю!", махнёшь рукой?
Да, извини, вчера я не гений!
Но ведь сегодня я снова другой!
Строчки чудесные - вольные странники
Что они ищут в далёком краю?
За каждую строчку требую пряники!
Или задаром их раздаю.
Но всё-таки помни - я дал наводку.
Захочешь - ты знаешь, где надо искать!
Отряд партизанский, засевший в подлодке.
Чтобы открыли - нужно стучать!
Мы подползаем, кладём взрывчатку.
Мы как сапёры в незримом строю!
Без лишних споров, быстро и крадко,
Подкинем утку, заложим свинью!
Мы рельсы усердно трём вазелином,
И долго в след наблюдаем потом,
Скрип тормозов бесполезный, незримый -
И уплывает вдаль очередной вагон.
Следуй за кроликом белым пушистым,
Он разрушает мир иллюзорный!
Глаза открывает, делает чистым.
Эй! А ты знаешь коды Зиона?
Мир ночников...
Ветер играет лихими словами...
Ночь утомилась - скоро рассвет!
Город не спит... Он всё ждёт испытаний...
Но я не его. Всем спасибо! Привет!
Эта луна не удержит обоих...
Скинь же балластом пустые мечты!
Или меня... Всё-равно я не стою,
Чтобы с луны опрокинулась ты.
Мир ночников удивительно узок-
Нет здесь пространства для разных идей!
Здесь всего несколько сломанных шлюзов
Для вечно мечтающих, глупых, людей...
Дай мне взглянуть на тебя сквозь созвездья,
Нет! Я не верю новым волхвам!
Я улыбнусь, но не ради возмездья!
И улечу по забытым делам...
Если тебе вдруг соскучиться выйдет,
Ты набери прям по звёздам меня...
Я ведь не злой... Просто любящий нытик...
но многие звонят или звонЯт!
Я подниму свою старую трубку,
Тихо скажу: ну, привет... Как дела?
Эти дурацкие лунные сутки
Мучают души, ломают тела...
Ты успокойся! Другие не хуже!
Ты повстречаЕшь ещё на пути
Самое то, ну... Того кто так нужен,
Только тебе! До свиданья! Прости!
Время ломаться проходит мгновенно...
Нет больше власти тебя надо мной.
Да! Кровь кипит словно борщ в моих венах...
Но я остужусь, напитавшись росой!
таК что иди-ка туда... Куда хочешь!
Там ты найдёшь себе счастье и мир...
А я так хочу посплетничать с ночью.
Она заглянула в сто тысяч квартир...
И у окошка, любуясь рассветом,
Я разгрызу свой простой карандаш...
Блин! Почему же за прошлым приветом
Я не сказал: оставайся! Мир наш!
Ночь утомилась - скоро рассвет!
Город не спит... Он всё ждёт испытаний...
Но я не его. Всем спасибо! Привет!
Эта луна не удержит обоих...
Скинь же балластом пустые мечты!
Или меня... Всё-равно я не стою,
Чтобы с луны опрокинулась ты.
Мир ночников удивительно узок-
Нет здесь пространства для разных идей!
Здесь всего несколько сломанных шлюзов
Для вечно мечтающих, глупых, людей...
Дай мне взглянуть на тебя сквозь созвездья,
Нет! Я не верю новым волхвам!
Я улыбнусь, но не ради возмездья!
И улечу по забытым делам...
Если тебе вдруг соскучиться выйдет,
Ты набери прям по звёздам меня...
Я ведь не злой... Просто любящий нытик...
но многие звонят или звонЯт!
Я подниму свою старую трубку,
Тихо скажу: ну, привет... Как дела?
Эти дурацкие лунные сутки
Мучают души, ломают тела...
Ты успокойся! Другие не хуже!
Ты повстречаЕшь ещё на пути
Самое то, ну... Того кто так нужен,
Только тебе! До свиданья! Прости!
Время ломаться проходит мгновенно...
Нет больше власти тебя надо мной.
Да! Кровь кипит словно борщ в моих венах...
Но я остужусь, напитавшись росой!
таК что иди-ка туда... Куда хочешь!
Там ты найдёшь себе счастье и мир...
А я так хочу посплетничать с ночью.
Она заглянула в сто тысяч квартир...
И у окошка, любуясь рассветом,
Я разгрызу свой простой карандаш...
Блин! Почему же за прошлым приветом
Я не сказал: оставайся! Мир наш!
Валеты
весь мир - абстракция живая,
но жизнь - не хаос и не бред...
из рукава, слегка зевая,
в ладонь козырный влез валет.
и шорох, шум, немая сцена!
тупик в умах, тупик в сердцах!
замена смены на измену...
и кто-то прячется в кустах...
и я смотрю, бегут по залу
зажав не шпаги, но штыки,
белогвардейцы кардинала,
опять валеты для руки...
и для немого ожиданья,
для нетемнеющих свечей,
мы ждём себя без придыханья...
сквозь тысячу одних ночей...
и не врезаясь в парапеты,
баррикадируя в умах,
мы по валету всему свету
раздали, прячась в рукавах...
но жизнь - не хаос и не бред...
из рукава, слегка зевая,
в ладонь козырный влез валет.
и шорох, шум, немая сцена!
тупик в умах, тупик в сердцах!
замена смены на измену...
и кто-то прячется в кустах...
и я смотрю, бегут по залу
зажав не шпаги, но штыки,
белогвардейцы кардинала,
опять валеты для руки...
и для немого ожиданья,
для нетемнеющих свечей,
мы ждём себя без придыханья...
сквозь тысячу одних ночей...
и не врезаясь в парапеты,
баррикадируя в умах,
мы по валету всему свету
раздали, прячась в рукавах...
Бывает
начинается с закатом
и уходит навсегда...
жизнь! зачем течёшь куда-то?
словно быстрая вода?
для чего под этим небом
люди - вечно муравьи?
для чего Борис за Глебом?
для чего: живи... живи...
для чего война и копоть?
для чего любовь и жизнь?
вновь отбит мой правый локоть...
сон просмотрен - распишись!
я гуляю по рассветам,
я читаю по ночам...
у меня есть мысль где-то...
но!!! я вам её не дам!
там, за грязным переулком,
притаилась темнота...
прогуляв свою прогулку
не хочу идти туда...
а над городом повисли
из салютной глубины
немигающие числа
бесконечной той войны...
и уходит навсегда...
жизнь! зачем течёшь куда-то?
словно быстрая вода?
для чего под этим небом
люди - вечно муравьи?
для чего Борис за Глебом?
для чего: живи... живи...
для чего война и копоть?
для чего любовь и жизнь?
вновь отбит мой правый локоть...
сон просмотрен - распишись!
я гуляю по рассветам,
я читаю по ночам...
у меня есть мысль где-то...
но!!! я вам её не дам!
там, за грязным переулком,
притаилась темнота...
прогуляв свою прогулку
не хочу идти туда...
а над городом повисли
из салютной глубины
немигающие числа
бесконечной той войны...
Бедняга
Гумилёв навеял:)
я не играл чужой судьбою...
я не дарил другим мечты...
лишь чуду страшной красоты
однажды сдался я без боя...
и как народ идёт к стране,
великой и непобедимой,
так я, безумным пилигримом,
забыл о том, что нужно мне...
я всё отдал, чтоб быть с тобою,
я позабыл всё, что во вне,
я выл и плакал при луне,
и не мирился с жёсткой болью...
но ты приняв, швырнула вдаль
мои покорные посланья,
и стала мне напоминаньем,
что в жизни может быть печаль...
и я иду под прежним флагом,
вернув себе свой прежний мир,
ты, видит Бог, мне не кумир,
но все зовут меня "бедняга"...
я не играл чужой судьбою...
я не дарил другим мечты...
лишь чуду страшной красоты
однажды сдался я без боя...
и как народ идёт к стране,
великой и непобедимой,
так я, безумным пилигримом,
забыл о том, что нужно мне...
я всё отдал, чтоб быть с тобою,
я позабыл всё, что во вне,
я выл и плакал при луне,
и не мирился с жёсткой болью...
но ты приняв, швырнула вдаль
мои покорные посланья,
и стала мне напоминаньем,
что в жизни может быть печаль...
и я иду под прежним флагом,
вернув себе свой прежний мир,
ты, видит Бог, мне не кумир,
но все зовут меня "бедняга"...
пятница, 22 февраля 2008 г.
шпионское
у тебя есть всего три попытки
под огнём больше просто нельзя!
но смотри, не раскройся под пыткой,
кто ты есть и твои кто друзья!
пули будут стучать чечётку,
пули будут плясать канкан,
только помни, усвой это чётко,
ты всего лишь однажды нам дан.
на углу, вон за тем поворотом,
спрятан снайпер у солнца в тени.
так что помни - ведётся охота
на всех нас. ты уж, брат, извини!
и сожми-ка покрепче губы,
и легенду свою заучи...
ты теперь не романтик! ты грубый!
но о том, кто ты есть - молчи!
если кто-то прыгнет из ночи
на тебя в подходящий момент,
не стесняйся, а сразу прикончи!
это самый полезный совет!
но не думай что здесь всё задаром!
жизнь за жизнь, а добро за добро!
здесь повсюду засели радары,
и агенты следят сквозь стекло!
даже птицы здесь служат кому-то,
только рыбы не могут служить,
потому что в любую минуту
могут к лютым врагам переплыть...
и ещё, здесь на каждом сюжете
ставят метки "к прокату готов",
ты всегда супермен, словно ветер,
так же быстр и так же суров!
под огнём больше просто нельзя!
но смотри, не раскройся под пыткой,
кто ты есть и твои кто друзья!
пули будут стучать чечётку,
пули будут плясать канкан,
только помни, усвой это чётко,
ты всего лишь однажды нам дан.
на углу, вон за тем поворотом,
спрятан снайпер у солнца в тени.
так что помни - ведётся охота
на всех нас. ты уж, брат, извини!
и сожми-ка покрепче губы,
и легенду свою заучи...
ты теперь не романтик! ты грубый!
но о том, кто ты есть - молчи!
если кто-то прыгнет из ночи
на тебя в подходящий момент,
не стесняйся, а сразу прикончи!
это самый полезный совет!
но не думай что здесь всё задаром!
жизнь за жизнь, а добро за добро!
здесь повсюду засели радары,
и агенты следят сквозь стекло!
даже птицы здесь служат кому-то,
только рыбы не могут служить,
потому что в любую минуту
могут к лютым врагам переплыть...
и ещё, здесь на каждом сюжете
ставят метки "к прокату готов",
ты всегда супермен, словно ветер,
так же быстр и так же суров!
четверг, 21 февраля 2008 г.
без заглавных букв
эти пружины... давят на висок...
ни минуты на отчаяние, ни секунды на срыв...
идёшь себе, незнакомо печальный...
и смотришь на солнце, веки прикрыв...
а эти годы, текут как песок...
выделяют что-то, жгут на отрезке,
на том самом, что ты когда-то назвал своей жизнью...
и, главное, режут так быстро, так резко...
несчитаясь с его дороговизной...
и ты берёшь камень и швыряешь в солнце,
а оно на минутку отходит со своего места...
камень мимо, ты ищешь ещё один...
а солнце висит и высказывает протесты...
но ты сегодня непобедим...
и ты смотришь на всё глазами японца...
щуришься, ищешь дорогу...
а на улице зима и снег...
и ты встаёшь по-немногу...
начинаешь новый забег...
и говоришь, всё Слава Богу:)
ни минуты на отчаяние, ни секунды на срыв...
идёшь себе, незнакомо печальный...
и смотришь на солнце, веки прикрыв...
а эти годы, текут как песок...
выделяют что-то, жгут на отрезке,
на том самом, что ты когда-то назвал своей жизнью...
и, главное, режут так быстро, так резко...
несчитаясь с его дороговизной...
и ты берёшь камень и швыряешь в солнце,
а оно на минутку отходит со своего места...
камень мимо, ты ищешь ещё один...
а солнце висит и высказывает протесты...
но ты сегодня непобедим...
и ты смотришь на всё глазами японца...
щуришься, ищешь дорогу...
а на улице зима и снег...
и ты встаёшь по-немногу...
начинаешь новый забег...
и говоришь, всё Слава Богу:)
суббота, 2 февраля 2008 г.
Маннергейм
Взгляни, как солнце разгорелось!
Земля дымится и кипит!
Мы ничего не можем сделать,
Но всё решат слова молитв!
Беги! Спасайся! Будь умнее!
Не лезь, как я, в борьбу с собой!
За неприступным Маннергеймом
Сокройся. Я продолжу бой...
Я соберу в лучах пожара,
В слезах разорванных семей
Почти все силы для удара.
И содрогнётся Маннергейм!
Мы горячи и нам не страшен
Огонь твоих глухих лесов!
И перекрёстный бой из башен,
Как гонка стрелок у часов...
Огнём по льду, водой по камню,
Сквозь день и ночь, меж злых теней,
Я проскользну тараном, встану
Там, где не властен Маннергейм!
Я подойду к твоим границам,
Я БУДУ на твоей земле!
Мы, отмороженные лица,
Мы стали твёрже, стали злей!
И я иду, чтоб там, за гранью,
Все знали, ЭТИ всех сильней!
Да! Мы - рука земных тиранов,
Но пал пред НАМИ Маннергейм!
Тогда весь мир поймёт и сдастся
На нашу милость, в руки нам!
И уважать, и опасаться
Нас будут многие века!
Но я хочу пройти, осилить,
Хочу не отморозить ног,
Весь свой огонь истратить, вылить
На Маннергеймовский порог!
И я приду сквозь стену страха,
Сквозь расточение кровей,
Полями, устланными прахом!
И ты разрушен, Маннергейм!
Взгляни, как солнце разгорелось!
Земля дымится и кипит!
Растоплен лёд, разбита крепость!
И могут всё слова молитв!
Земля дымится и кипит!
Мы ничего не можем сделать,
Но всё решат слова молитв!
Беги! Спасайся! Будь умнее!
Не лезь, как я, в борьбу с собой!
За неприступным Маннергеймом
Сокройся. Я продолжу бой...
Я соберу в лучах пожара,
В слезах разорванных семей
Почти все силы для удара.
И содрогнётся Маннергейм!
Мы горячи и нам не страшен
Огонь твоих глухих лесов!
И перекрёстный бой из башен,
Как гонка стрелок у часов...
Огнём по льду, водой по камню,
Сквозь день и ночь, меж злых теней,
Я проскользну тараном, встану
Там, где не властен Маннергейм!
Я подойду к твоим границам,
Я БУДУ на твоей земле!
Мы, отмороженные лица,
Мы стали твёрже, стали злей!
И я иду, чтоб там, за гранью,
Все знали, ЭТИ всех сильней!
Да! Мы - рука земных тиранов,
Но пал пред НАМИ Маннергейм!
Тогда весь мир поймёт и сдастся
На нашу милость, в руки нам!
И уважать, и опасаться
Нас будут многие века!
Но я хочу пройти, осилить,
Хочу не отморозить ног,
Весь свой огонь истратить, вылить
На Маннергеймовский порог!
И я приду сквозь стену страха,
Сквозь расточение кровей,
Полями, устланными прахом!
И ты разрушен, Маннергейм!
Взгляни, как солнце разгорелось!
Земля дымится и кипит!
Растоплен лёд, разбита крепость!
И могут всё слова молитв!
среда, 30 января 2008 г.
Ты спишь...
ты спишь...
тебе приснится лето
и Волга верная у ног
нашепчет множество ответов,
которые найти не смог...
и ты проснёшься, встретишь утро.
и день помчится как стрела...
потом, в закатном перламутре
ты вспомнишь все свои дела.
ну а пока...
...ты спишь.
и солнце греет
американские поля.
но очень скоро посветлеет
пойдёт на новый круг Земля...
ну а пока...
...ты спишь.
и солнце греет
заокеанские поля.
но небо скоро посветлеет
жди солнца, Русская Земля!
ну а пока...
...мы спим...
тебе приснится лето
и Волга верная у ног
нашепчет множество ответов,
которые найти не смог...
и ты проснёшься, встретишь утро.
и день помчится как стрела...
потом, в закатном перламутре
ты вспомнишь все свои дела.
ну а пока...
...ты спишь.
и солнце греет
американские поля.
но очень скоро посветлеет
пойдёт на новый круг Земля...
ну а пока...
...ты спишь.
и солнце греет
заокеанские поля.
но небо скоро посветлеет
жди солнца, Русская Земля!
ну а пока...
...мы спим...
Нас миллионы, но, увы! нас мало!
Живущих нынешним, как на любой войне...
Судьба нас всех по миру расписала,
Росою свежею на утреннем окне...
Не фаталисты мы, судьба - всего набросок,
Всего лишь штрих, который правим мы.
И так живём: от взлёта, до откоса...
Из лет в летА, и в лето из зимы!
Нам не дано дополнить краски мира,
Нам лишь подарена возможность рассказать...
Но не творить беспочвенных кумиров,
А просто верить, знать и понимать...
Что миллионы? капля в бочке дёгтя!
Хоть мёда, хоть вина, хоть молока...
И взмыв наверх на три-четыре локтя,
Я начинаю мыслить свысока!
И налетев под потолком на балку,
Я начинаю вновь спускаться с потолка...
И в голове бардак или иначе, свалка:)
Вполне достойный факт... для дурака!
И снова я средь прочих миллионов,
Нас очень мало, но ведь это хорошо!
Вверх, вниз, по нескончаемой наклонной,
Где сто шагов, как маленький шажок!
Живущих нынешним, как на любой войне...
Судьба нас всех по миру расписала,
Росою свежею на утреннем окне...
Не фаталисты мы, судьба - всего набросок,
Всего лишь штрих, который правим мы.
И так живём: от взлёта, до откоса...
Из лет в летА, и в лето из зимы!
Нам не дано дополнить краски мира,
Нам лишь подарена возможность рассказать...
Но не творить беспочвенных кумиров,
А просто верить, знать и понимать...
Что миллионы? капля в бочке дёгтя!
Хоть мёда, хоть вина, хоть молока...
И взмыв наверх на три-четыре локтя,
Я начинаю мыслить свысока!
И налетев под потолком на балку,
Я начинаю вновь спускаться с потолка...
И в голове бардак или иначе, свалка:)
Вполне достойный факт... для дурака!
И снова я средь прочих миллионов,
Нас очень мало, но ведь это хорошо!
Вверх, вниз, по нескончаемой наклонной,
Где сто шагов, как маленький шажок!
Перед зеркалом
Я смотрю на себя, как на странный предмет,
Как баран на ворота, как мышь на слона,
В этом всём что-то есть, ничего во мне нет,
Лишь тупая война, ледяная война!
Я смотрю на себя, я не вижу мостов
Между прошлым и будущим, между собой!
Всё разорвано силами тысяч ветров,
И зашито гитарной шестой тетивой!
Я смотрю на глаза, я смотрю на зрачки,
И в конце их туннелей виднеется свет!
И не скроют его даже рамы-очки,
Потому что я есть, а границ этих нет!
И я вижу тебя по ту сторону линз,
По умытым дождям, по стеклу моих снов
Ты блуждаешь, то вверх, то сосульками вниз,
По проектам моих не готовых мостов.
Я гляжу на тебя и опять вижу сны!
Я гляжу на ответ, разогнув знак "вопрос".
И желтеет листва, не дождавшись весны,
И я знаю опять - жизнь играет всерьёз!
И разорван ветрами, и смытый дождём,
Я опять ухожу от себя в свой анфас,
Чтоб в зыбучих песках устоять на своём,
Не теряя лица в деститысячный раз!
Я смотрю на себя, как на глупый предмет,
Как баран на таран, как король на шута.
И пока мне мозги не зохавал медвед,
Я смотрю на себя, строю планы моста!
Как баран на ворота, как мышь на слона,
В этом всём что-то есть, ничего во мне нет,
Лишь тупая война, ледяная война!
Я смотрю на себя, я не вижу мостов
Между прошлым и будущим, между собой!
Всё разорвано силами тысяч ветров,
И зашито гитарной шестой тетивой!
Я смотрю на глаза, я смотрю на зрачки,
И в конце их туннелей виднеется свет!
И не скроют его даже рамы-очки,
Потому что я есть, а границ этих нет!
И я вижу тебя по ту сторону линз,
По умытым дождям, по стеклу моих снов
Ты блуждаешь, то вверх, то сосульками вниз,
По проектам моих не готовых мостов.
Я гляжу на тебя и опять вижу сны!
Я гляжу на ответ, разогнув знак "вопрос".
И желтеет листва, не дождавшись весны,
И я знаю опять - жизнь играет всерьёз!
И разорван ветрами, и смытый дождём,
Я опять ухожу от себя в свой анфас,
Чтоб в зыбучих песках устоять на своём,
Не теряя лица в деститысячный раз!
Я смотрю на себя, как на глупый предмет,
Как баран на таран, как король на шута.
И пока мне мозги не зохавал медвед,
Я смотрю на себя, строю планы моста!
Моя инерция
Моя инерция несёт меня с ума!
Мои заметки, мысли и смущенья
Летят и превращаются в туман,
И новые рождает озаренье.
Три года ночь, три года жалких снов,
Три дня метель, три вечера подряд
Я рвусь куда-то из своих пяти углов
И на ходу глотаю новый яд!
В огне печали я сожгу себя,
Подобно фениксу сожгу, а пепел сдует ветер...
И как восстану? если душит яд?
И как пойму, что не тону в рассвете?
Я выбью окна, приглашу мороз
Со мною поиграться в прятки,
Шутить уже не в шутку, а всерьёз,
Потом пойму, что отморозил пятки.
Я выйду в ночь, чтоб раствориться в ней,
Чтоб там закрыться, спрячусь и застыну...
Трёх лет не хватит, хватит лишь трёх дней,
Чтоб кто-то ткнулся в темноте мне в спину.
Мне надоело думать о себе,
Мне надоело... очень надоело!
И может быть исчезнув на огне,
Я сохранюсь, утратив только тело.
Три дня огней три дня дождя зальют.
Я успокоюсь, не гореть же впрямь!
Пусть дальше озарения идут,
Смущенья превращаются в туман.
Мои заметки, мысли и смущенья
Летят и превращаются в туман,
И новые рождает озаренье.
Три года ночь, три года жалких снов,
Три дня метель, три вечера подряд
Я рвусь куда-то из своих пяти углов
И на ходу глотаю новый яд!
В огне печали я сожгу себя,
Подобно фениксу сожгу, а пепел сдует ветер...
И как восстану? если душит яд?
И как пойму, что не тону в рассвете?
Я выбью окна, приглашу мороз
Со мною поиграться в прятки,
Шутить уже не в шутку, а всерьёз,
Потом пойму, что отморозил пятки.
Я выйду в ночь, чтоб раствориться в ней,
Чтоб там закрыться, спрячусь и застыну...
Трёх лет не хватит, хватит лишь трёх дней,
Чтоб кто-то ткнулся в темноте мне в спину.
Мне надоело думать о себе,
Мне надоело... очень надоело!
И может быть исчезнув на огне,
Я сохранюсь, утратив только тело.
Три дня огней три дня дождя зальют.
Я успокоюсь, не гореть же впрямь!
Пусть дальше озарения идут,
Смущенья превращаются в туман.
вторник, 29 января 2008 г.
Moonlight Sonata (координаторская)
Твой сон давно отобран лихорадкой
Метания по улицам ночным...
По грязи, по шоссе, по стройплощадкам
Мы вместе как и прежде пролетим...
Ты за рулём, ты этой ночью - ветер!
Лети вперёд, ведь нет пути назад...
Есть только ночь и мы на этом свете,
И в этой жизни мы не верим тормозам!
Я невидимкой пронесусь вслед за тобою,
Звонком мобильного иль аськой я с тобой!
Так много дел! И мы готовы к бою!
Пусть город спит, но не для нас покой...
Мы разными путями в одну точку
Несёмся, обгоняя свою тень...
Ты - по дорогам, ну а я - по строчкам -
Мы оба пленники не рвущихся систем!
Я, обгоняя свет, умчусь посланьем
Во мрак, который поглотил тебя!
Сквозь улицы, сквозь окна спящих зданий...
Мои слова и мысли вновь летят...
Мы стали целым в этом шуме ночи...
Я - твои мысли... Ты - мои дела...
Мы разорвём покой и слабость в клочья!
Лети вперёд, была иль не была!
Метания по улицам ночным...
По грязи, по шоссе, по стройплощадкам
Мы вместе как и прежде пролетим...
Ты за рулём, ты этой ночью - ветер!
Лети вперёд, ведь нет пути назад...
Есть только ночь и мы на этом свете,
И в этой жизни мы не верим тормозам!
Я невидимкой пронесусь вслед за тобою,
Звонком мобильного иль аськой я с тобой!
Так много дел! И мы готовы к бою!
Пусть город спит, но не для нас покой...
Мы разными путями в одну точку
Несёмся, обгоняя свою тень...
Ты - по дорогам, ну а я - по строчкам -
Мы оба пленники не рвущихся систем!
Я, обгоняя свет, умчусь посланьем
Во мрак, который поглотил тебя!
Сквозь улицы, сквозь окна спящих зданий...
Мои слова и мысли вновь летят...
Мы стали целым в этом шуме ночи...
Я - твои мысли... Ты - мои дела...
Мы разорвём покой и слабость в клочья!
Лети вперёд, была иль не была!
Ночь
Мы зависали каждый раз
Над городом, покрытом ночью...
И я швырял остатки фраз
В сердца. Увы! Я был неточен!
И звёзды рвали облака
Своим далёким жёлтым светом.
И зданий серые бока
Мой голос отражали где-то.
А ветер лица обжигал,
Несясь по облачным туннелям,
Всем нам, кто в небе зависал
И свою жизнь словами мерил.
Мы были выше всех царей,
Нам мир представился песчинкой.
Мы скрылись от мечты своей
За утренней туманной дымкой!
И духи спящей тишины
Не знали, что же делать с нами.
Они нам были неслышны -
Мы спрятались за голосами.
Душа жила и рвался мир
Умчаться вдаль, закрыть рассветом
Зиянье окон - чёрных дыр,
Но пал без сил и песня спета!
Мы зависали над тобой,
Ночной, во тьме притихший город.
Мы возвратимся очень скоро,
Когда в часах затихнет бой...
Над городом, покрытом ночью...
И я швырял остатки фраз
В сердца. Увы! Я был неточен!
И звёзды рвали облака
Своим далёким жёлтым светом.
И зданий серые бока
Мой голос отражали где-то.
А ветер лица обжигал,
Несясь по облачным туннелям,
Всем нам, кто в небе зависал
И свою жизнь словами мерил.
Мы были выше всех царей,
Нам мир представился песчинкой.
Мы скрылись от мечты своей
За утренней туманной дымкой!
И духи спящей тишины
Не знали, что же делать с нами.
Они нам были неслышны -
Мы спрятались за голосами.
Душа жила и рвался мир
Умчаться вдаль, закрыть рассветом
Зиянье окон - чёрных дыр,
Но пал без сил и песня спета!
Мы зависали над тобой,
Ночной, во тьме притихший город.
Мы возвратимся очень скоро,
Когда в часах затихнет бой...
Смайлик
Среди множества волнений,
В мире самых сложных тем
Я - убийца всех сомнений,
Я - решенье всех проблем.
На вопросы жизни, смерти
У меня готов ответ.
Я - и путь к чужому сердцу,
Я - улыбка, я - привет!
Мы, как текстовые жесты,
Невербальный дух сети.
Всюду нам найдётся место -
Улыбайся и свети! :)
В мире самых сложных тем
Я - убийца всех сомнений,
Я - решенье всех проблем.
На вопросы жизни, смерти
У меня готов ответ.
Я - и путь к чужому сердцу,
Я - улыбка, я - привет!
Мы, как текстовые жесты,
Невербальный дух сети.
Всюду нам найдётся место -
Улыбайся и свети! :)
Пусть эльфы и орки
Примчатся к коморке,
Где мы уже долго сидим!
И хоббиты, гномы пусть выйдут из норки,
И вместе затянем мы гимн.
Пусть утро и ночь станут просто едины,
А свету и тьме все равны,
Мы все созданы из земли и из глины
И вместе обожжены!
А вы людоеды, земные зловреды,
Идите отсюда к себе.
От вас, как и прежде, одни только беды
И чёрные пятна в судьбе!
А мы позовём к себе менестреля,
Пусть песни свои нам поёт.
И оркам, и эльфам, напившимся эля,
О том, что дорога не ждёт.
И мы потихоньку покинем коморку,
Уйдём, как всегда, по делам.
И эльфы пойдут по телам вражьих орков,
А те по эльфийским телам!
Примчатся к коморке,
Где мы уже долго сидим!
И хоббиты, гномы пусть выйдут из норки,
И вместе затянем мы гимн.
Пусть утро и ночь станут просто едины,
А свету и тьме все равны,
Мы все созданы из земли и из глины
И вместе обожжены!
А вы людоеды, земные зловреды,
Идите отсюда к себе.
От вас, как и прежде, одни только беды
И чёрные пятна в судьбе!
А мы позовём к себе менестреля,
Пусть песни свои нам поёт.
И оркам, и эльфам, напившимся эля,
О том, что дорога не ждёт.
И мы потихоньку покинем коморку,
Уйдём, как всегда, по делам.
И эльфы пойдут по телам вражьих орков,
А те по эльфийским телам!
Солнце спит, город молчит...
Я в снеге вижу то, чего никто не видел...
Столбом фонарным купол неба пробит.
Изыди, унынье! Изыди!
Уснул на ночлег забежавший звонок,
Но в ночь провода убежали...
А с ними умчался в дорогу и ток,
Туда, где незримые дали.
Я спал, на руках согревая мечты.
Качался фонарный столб тени...
А звёзды на небе, словно кроты,
Сверлили мой день рожденья.
Молчать. Но не хочет хранить тишину
Мой голос, звенящий без смысла!
И снова уходит душа в глубину
Считать непонятные числа.
Не слышать. Но уши сходили с ума
И рвались сквозь мрак перепонки,
Туда, где ночует сейчас кутерьма.
И голос кричал звонко звонко...
Стоять. Но Земля прижимала к себе,
Рвала с кожей мясо от кости!
А надо бы вверх, туда, ближе к судьбе.
И зубы ревели от злости.
И вот, стало ясно, что ночь в западне.
Вот-вот день с рассветом нагрянут.
И голос опять постучал по спине -
Он снова в борьбу эту втянут...
Я в снеге вижу то, чего никто не видел...
Столбом фонарным купол неба пробит.
Изыди, унынье! Изыди!
Уснул на ночлег забежавший звонок,
Но в ночь провода убежали...
А с ними умчался в дорогу и ток,
Туда, где незримые дали.
Я спал, на руках согревая мечты.
Качался фонарный столб тени...
А звёзды на небе, словно кроты,
Сверлили мой день рожденья.
Молчать. Но не хочет хранить тишину
Мой голос, звенящий без смысла!
И снова уходит душа в глубину
Считать непонятные числа.
Не слышать. Но уши сходили с ума
И рвались сквозь мрак перепонки,
Туда, где ночует сейчас кутерьма.
И голос кричал звонко звонко...
Стоять. Но Земля прижимала к себе,
Рвала с кожей мясо от кости!
А надо бы вверх, туда, ближе к судьбе.
И зубы ревели от злости.
И вот, стало ясно, что ночь в западне.
Вот-вот день с рассветом нагрянут.
И голос опять постучал по спине -
Он снова в борьбу эту втянут...
Москва
Как далеко сияют звёзды!
Я вижу их - но не они меня!
Быть первым - рано, ну, а может, поздно...
И всюду ночь, как будто нету дня.
Москва залита снежным светом.
Москва живёт, по венам кровь - метро.
Москва! В тебе не стать поэтом!
Хотя ты - золото, хотя ты - серебро!
Весь день - дорога, а весь вечер - ужин.
Вся ночь - светло, всё утро - только лень.
Смотрю в мороз - здесь каждый винт нагружен.
Здесь куча дел и дней грядущих тень.
Я вижу их - но не они меня!
Быть первым - рано, ну, а может, поздно...
И всюду ночь, как будто нету дня.
Москва залита снежным светом.
Москва живёт, по венам кровь - метро.
Москва! В тебе не стать поэтом!
Хотя ты - золото, хотя ты - серебро!
Весь день - дорога, а весь вечер - ужин.
Вся ночь - светло, всё утро - только лень.
Смотрю в мороз - здесь каждый винт нагружен.
Здесь куча дел и дней грядущих тень.
Ангел играет на скрипке,
Сев на вершине горы.
Души встречают с улыбкой
Новых препятствий дары.
Небо совсем голубое,
Солнце в короне златой.
Где завтра будем с тобою?
Кто нам подарит покой?
Может быть в море лукавом,
Может быть в джунглях глухих
Или в вулкане над лавой
Я вдруг найду новый стих.
Сядем на солнечный лучик,
И полетим к небесам
Сквозь облака и сквозь тучи
К самым простым чудесам.
В мире, где правит убийца,
Мы в лагерь друга войдем,
Встретим любимые лица,
С ними о чем-то всплакнём.
Пусть всюду ложь и преграды
Пусть свет чуть виден вдали.
Мы победим, так и надо!
Истина с нами Любви.
Ангел играет на скрипке,
Сев на вершине горы.
Души встречают с улыбкой
Новых препятствий дары.
Сев на вершине горы.
Души встречают с улыбкой
Новых препятствий дары.
Небо совсем голубое,
Солнце в короне златой.
Где завтра будем с тобою?
Кто нам подарит покой?
Может быть в море лукавом,
Может быть в джунглях глухих
Или в вулкане над лавой
Я вдруг найду новый стих.
Сядем на солнечный лучик,
И полетим к небесам
Сквозь облака и сквозь тучи
К самым простым чудесам.
В мире, где правит убийца,
Мы в лагерь друга войдем,
Встретим любимые лица,
С ними о чем-то всплакнём.
Пусть всюду ложь и преграды
Пусть свет чуть виден вдали.
Мы победим, так и надо!
Истина с нами Любви.
Ангел играет на скрипке,
Сев на вершине горы.
Души встречают с улыбкой
Новых препятствий дары.
Летим?Летим!Столетья - что мгновенья!
Пробей рукой в той точке небосвод,
Одною силой своего стремленья
Тащи миры вслед за собой вперёд!
Не лечь,не спать, но читать в полголоса
Мечты, что написаны на лице-
Блеск в глазах и морщинок полосы
То не вмещается в красном словце.
Считая звёзды на небе белом,
Стихи читая спящим горам,
Мы делали всё же важное дело,
Топая по занесённым следам!
И я напевал свои первые строчки,
А вы напевали чужие слова.
И пусть то чужое сидит уже в почках,
Я с вами, пока со мной голова.
Загнав всех коней на последней дороге,
Мозоли содрав, в мясо ноги стерев,
Мы топали вдаль,забывая, что ноги
Уже не несут наш истрёпанный гнев.
Считая звёзды на небе белом,
Стихи читая спящим горам,
Мы делали всё же важное дело,
Топая по занесённым следам!
Средь поля ночного мы были братья,
Средь моря мы вместе терпели шторм,
И вот лишь теперь могу осознать я,
Что был обретён новостроенный дом!
Читайте, друзья, на лице моём знанья,
Того, что и сами знаете вы,
Листайте по векам чужие признанья,
И прыгайте выше своей головы.
Считая звёзды на небе белом,
Стихи читая спящим горам,
Мы делали всё же важное дело,
Топая по занесённым следам!
Пробей рукой в той точке небосвод,
Одною силой своего стремленья
Тащи миры вслед за собой вперёд!
Не лечь,не спать, но читать в полголоса
Мечты, что написаны на лице-
Блеск в глазах и морщинок полосы
То не вмещается в красном словце.
Считая звёзды на небе белом,
Стихи читая спящим горам,
Мы делали всё же важное дело,
Топая по занесённым следам!
И я напевал свои первые строчки,
А вы напевали чужие слова.
И пусть то чужое сидит уже в почках,
Я с вами, пока со мной голова.
Загнав всех коней на последней дороге,
Мозоли содрав, в мясо ноги стерев,
Мы топали вдаль,забывая, что ноги
Уже не несут наш истрёпанный гнев.
Считая звёзды на небе белом,
Стихи читая спящим горам,
Мы делали всё же важное дело,
Топая по занесённым следам!
Средь поля ночного мы были братья,
Средь моря мы вместе терпели шторм,
И вот лишь теперь могу осознать я,
Что был обретён новостроенный дом!
Читайте, друзья, на лице моём знанья,
Того, что и сами знаете вы,
Листайте по векам чужие признанья,
И прыгайте выше своей головы.
Считая звёзды на небе белом,
Стихи читая спящим горам,
Мы делали всё же важное дело,
Топая по занесённым следам!
Ты видишь в нас слово, ты видишь в нас дело,
Но знай же, что мы можем быть и чужими.
Пусть пули летят и кусаются стрелы
А мы всё свободней живём под нажимом!
На крыльях мечты мы летаем по брани,
Смотри же - поля покрываются кровью.
Здесь льётся кровь тех, кто как мы, по бараньи,
Был вдаль уведён твоей ложной любовбю.
Кричи же теперь, закрывайся от света,
Рыдай и услышат, проси и дадут!
А мы, эскадроны летучих поэтов,
Предали забвенью твой спящий редут.
Мы падали вниз, как подбитые утки,
Когда бил зениткой твой радостный взгляд.
Но ты же смеялась, как будто всё шутки.
И падали вновь за отрядом отряд.
А я, поражённый орудием смеха,
Пикировал вниз на пробитых крылах,
Себе в униженье - тебе на потеху.
Но знаешь, меня не добил низкий страх!
И с силой раскинув дырявые крылья
Я снова поднялся и выстрелил вниз
Чужими словами любви и бессилья,
Своими стихами из солнечных брызг!
И пусть мои перья раскиданы ветром,
Они отрастут как у ящера хвост.
Что было забыл, ухожу за ответом
На самый тяжёлый и лёгкий вопрос.
Но знай же, что мы можем быть и чужими.
Пусть пули летят и кусаются стрелы
А мы всё свободней живём под нажимом!
На крыльях мечты мы летаем по брани,
Смотри же - поля покрываются кровью.
Здесь льётся кровь тех, кто как мы, по бараньи,
Был вдаль уведён твоей ложной любовбю.
Кричи же теперь, закрывайся от света,
Рыдай и услышат, проси и дадут!
А мы, эскадроны летучих поэтов,
Предали забвенью твой спящий редут.
Мы падали вниз, как подбитые утки,
Когда бил зениткой твой радостный взгляд.
Но ты же смеялась, как будто всё шутки.
И падали вновь за отрядом отряд.
А я, поражённый орудием смеха,
Пикировал вниз на пробитых крылах,
Себе в униженье - тебе на потеху.
Но знаешь, меня не добил низкий страх!
И с силой раскинув дырявые крылья
Я снова поднялся и выстрелил вниз
Чужими словами любви и бессилья,
Своими стихами из солнечных брызг!
И пусть мои перья раскиданы ветром,
Они отрастут как у ящера хвост.
Что было забыл, ухожу за ответом
На самый тяжёлый и лёгкий вопрос.
Пешком до звезды
Отдельное спасибо за идею
КБшнику Трошкову Сергею:)
Тебя манит даль, меня тоже манит.
Ты хочешь плакать и я хочу.
Я так долго жил в ядовитом тумане,
Что рад теперь солнцу, его лучу.
И я тебе честно скажу, что нету
Во мне столько сил, чтоб бежать самому,
И я совсем не похож на атлета -
Оно и понятно - я был в плену.
Но путь нам открыт, неизвестным маршрутом
Мы вместе пойдём - я увижу путь.
И пусть, как свеча, надежда задута,
Дай руку. Поверь, что нам стоит рискнуть!
Мы выйдем к небу по тайным тропам!
Пусть карты нету - я вижу следы!
Быть может обман, но я чувствую что-то.
Идём со мною! Пешком до звезды!
Смотри - много лет уместились в мгновенье.
Смотри - всё пространство сжалось в клубок!
В спиралях неведомых вижу свеченье -
Бежит по ним неизведанный ток!
И небо свернулось, как древний пергамент -
На нём отпечатки всех жизней земных
Составили, видишь, какой-то арнамент.
Пошли, я знаю, что это не сны.
Мы будем идти, хотя неба нету!
А кто-то теряет правленья бразды.
Одна за другой исчезают планеты.
Но мы идём! Пешком до звезды!
Ты видишь - всё пусто, окончена драма!
В пустыне бескрайней нет даже песка!
А кто-то, наверно, сидит у экрана
И видит, что нас разрывает тоска.
И я знаю точно, что это начало!
Хотя и не вижу в бессмысленной тьме.
Сегодня так просто, ни много ни мало,
Погиб целый мир и не верится мне.
Но вот новый свет, новый путь в неизвестность!
Ты хочешь плакать и я хочу.
Пусть мраком окутана эта окрестность -
Никто не погасит внутри нас свечу.
Да! Это правда! Я чувствую что-то.
На нас летят капли новой воды!
Идём же вперёд, по новым тропам
До нового неба, до новой звезды!
КБшнику Трошкову Сергею:)
Тебя манит даль, меня тоже манит.
Ты хочешь плакать и я хочу.
Я так долго жил в ядовитом тумане,
Что рад теперь солнцу, его лучу.
И я тебе честно скажу, что нету
Во мне столько сил, чтоб бежать самому,
И я совсем не похож на атлета -
Оно и понятно - я был в плену.
Но путь нам открыт, неизвестным маршрутом
Мы вместе пойдём - я увижу путь.
И пусть, как свеча, надежда задута,
Дай руку. Поверь, что нам стоит рискнуть!
Мы выйдем к небу по тайным тропам!
Пусть карты нету - я вижу следы!
Быть может обман, но я чувствую что-то.
Идём со мною! Пешком до звезды!
Смотри - много лет уместились в мгновенье.
Смотри - всё пространство сжалось в клубок!
В спиралях неведомых вижу свеченье -
Бежит по ним неизведанный ток!
И небо свернулось, как древний пергамент -
На нём отпечатки всех жизней земных
Составили, видишь, какой-то арнамент.
Пошли, я знаю, что это не сны.
Мы будем идти, хотя неба нету!
А кто-то теряет правленья бразды.
Одна за другой исчезают планеты.
Но мы идём! Пешком до звезды!
Ты видишь - всё пусто, окончена драма!
В пустыне бескрайней нет даже песка!
А кто-то, наверно, сидит у экрана
И видит, что нас разрывает тоска.
И я знаю точно, что это начало!
Хотя и не вижу в бессмысленной тьме.
Сегодня так просто, ни много ни мало,
Погиб целый мир и не верится мне.
Но вот новый свет, новый путь в неизвестность!
Ты хочешь плакать и я хочу.
Пусть мраком окутана эта окрестность -
Никто не погасит внутри нас свечу.
Да! Это правда! Я чувствую что-то.
На нас летят капли новой воды!
Идём же вперёд, по новым тропам
До нового неба, до новой звезды!
Уголковый отражатель
В центре лирической мира картины
Спит что-то нами до боли забытое...
Мысли глубокие - дикие мимы,
Лживые маски и фразы избитые...
Я выхожу на дорогу молчаний,
Вечность над нами спокойно течёт...
Мимо ночей, мимо дней, мимо зданий
Новый мой путь, а сомненья не всчёт.
Рваные тучи и музыка ливня,
Сон одурманенных, спящих голов.
Слухи летают и мы живы ими,
Тухлыми сказками наших врагов.
Я упираюсь в мосты перекрытий,
Делаю шаг и нерезкий рывок...
Нам предстоит ещё туча открытий,
Нам неизвестен наш потолок!
Небо над нами играет рассветом,
Где-то прольётся дождём по утру...
И мы обретём по-немногу ответы.
Мы тоже играем с рассветом в игру:)
Я выхожу на дорогу событий,
Грёзы, мечты - всё уходит на нет.
Вечные драки и кровопролитье,
Вечно смирение, утро, рассвет!
Спит что-то нами до боли забытое...
Мысли глубокие - дикие мимы,
Лживые маски и фразы избитые...
Я выхожу на дорогу молчаний,
Вечность над нами спокойно течёт...
Мимо ночей, мимо дней, мимо зданий
Новый мой путь, а сомненья не всчёт.
Рваные тучи и музыка ливня,
Сон одурманенных, спящих голов.
Слухи летают и мы живы ими,
Тухлыми сказками наших врагов.
Я упираюсь в мосты перекрытий,
Делаю шаг и нерезкий рывок...
Нам предстоит ещё туча открытий,
Нам неизвестен наш потолок!
Небо над нами играет рассветом,
Где-то прольётся дождём по утру...
И мы обретём по-немногу ответы.
Мы тоже играем с рассветом в игру:)
Я выхожу на дорогу событий,
Грёзы, мечты - всё уходит на нет.
Вечные драки и кровопролитье,
Вечно смирение, утро, рассвет!
Волк
...И я знаю, всё будет и будет светлей!
И счастливою былью окажется небыль...
Ведь средь сонных ночей и смеющихся дней
Даже воющий волк что-то просит у Неба!
Я примчался сюда... на скалу под луной,
На утёс этот, вечно стремящийся ввысь,
Чтоб вдали, на земле, не был слышен мой вой,
Чтобы вдоволь повыть... чтобы к Небу повыть!
Не всегда был я волком и буду не им...
Но, когда тишина разрушает покой...
Я, упившийся вдоволь уныньем своим,
Ухожу ввышину, к облакам, со скалой...
И я вою, ведь крики - всего лишь слова,
А рыданье души не раскроет язык...
И я знаю! я знаю, ты снова права -
Я себе на уме, я привязан и дик...
И я рву эти цепи, сковавшие ум,
Вокруг сердца обвитые толстым стеблём!
И несусь, всё сметая! я волк! я тайфун!
На земле нет того, кто б стал мне королём!
И я мчусь по дорогам не знавшим меня,
И несусь, как луна в предрассветной тиши!
И под лапами цепи капризно звенят,
Предрекая победу, зовут меня в жизнь!
Но сейчас я стою на скале под луной,
И разносится крик из уставшей груди!
Прямо ввысь от утёса уносится вой,
Значит, я не один! знаю, я не один!
И счастливою былью окажется небыль...
Ведь средь сонных ночей и смеющихся дней
Даже воющий волк что-то просит у Неба!
Я примчался сюда... на скалу под луной,
На утёс этот, вечно стремящийся ввысь,
Чтоб вдали, на земле, не был слышен мой вой,
Чтобы вдоволь повыть... чтобы к Небу повыть!
Не всегда был я волком и буду не им...
Но, когда тишина разрушает покой...
Я, упившийся вдоволь уныньем своим,
Ухожу ввышину, к облакам, со скалой...
И я вою, ведь крики - всего лишь слова,
А рыданье души не раскроет язык...
И я знаю! я знаю, ты снова права -
Я себе на уме, я привязан и дик...
И я рву эти цепи, сковавшие ум,
Вокруг сердца обвитые толстым стеблём!
И несусь, всё сметая! я волк! я тайфун!
На земле нет того, кто б стал мне королём!
И я мчусь по дорогам не знавшим меня,
И несусь, как луна в предрассветной тиши!
И под лапами цепи капризно звенят,
Предрекая победу, зовут меня в жизнь!
Но сейчас я стою на скале под луной,
И разносится крик из уставшей груди!
Прямо ввысь от утёса уносится вой,
Значит, я не один! знаю, я не один!
Белое небо
Белое небо - чистый экран,
Гончие ветры и псы постовые,
Фабрики - трубы - нелепый оргАн,
Стрелки часов - наших дней часовые...
Наденем же, други, плащи из улыбок,
Пройдёмся по солнцу кривыми шагами,
По звёздам, по лунам, по сотням ошибок,
По вечным плевкам разбитных пререканий.
Вот ветры, вдохнув веселящего газу,
Несутся навстречу, забыв про приличья.
А в окнах всё та же немая зараза -
Домов отраженья в хрустальном обличье.
Когда-то всё было, увы, по-другому,
Когда-то, всё не было плодом фантазий,
Мы вновь возвратимся к забытому дому,
И не покинем, ни в коем разе!
Белое небо над головою,
Красным становится лишь на закате,
Но скоро рассвет и бодрящей росою
Всех нас, как прежде, небо окатит.
Было не так уж всё раньше и плохо,
Мы возвращаемся - жди нас обратно!
От первого и до последнего вздоха,
Мы оттираем красные пятна!
Жди нас и знай - мы вернёмся с рассветом,
Когда солнца луч рассечёт темноту!
Мы - недотёпы, герои, поэты,
Все возвращаемся в нашу мечту!
Белое небо - начало сеанса,
Сонная публика. Утро. Рассвет.
И на экране, в подобие танцу,
Пляшут события прожитых лет.
Всё изменяется, всё так красиво -
Небо, огонь, дождевая вода!
Вот вам, ребята, новые силы!
Сызнова здесь и уже навсегда!
Гончие ветры и псы постовые,
Фабрики - трубы - нелепый оргАн,
Стрелки часов - наших дней часовые...
Наденем же, други, плащи из улыбок,
Пройдёмся по солнцу кривыми шагами,
По звёздам, по лунам, по сотням ошибок,
По вечным плевкам разбитных пререканий.
Вот ветры, вдохнув веселящего газу,
Несутся навстречу, забыв про приличья.
А в окнах всё та же немая зараза -
Домов отраженья в хрустальном обличье.
Когда-то всё было, увы, по-другому,
Когда-то, всё не было плодом фантазий,
Мы вновь возвратимся к забытому дому,
И не покинем, ни в коем разе!
Белое небо над головою,
Красным становится лишь на закате,
Но скоро рассвет и бодрящей росою
Всех нас, как прежде, небо окатит.
Было не так уж всё раньше и плохо,
Мы возвращаемся - жди нас обратно!
От первого и до последнего вздоха,
Мы оттираем красные пятна!
Жди нас и знай - мы вернёмся с рассветом,
Когда солнца луч рассечёт темноту!
Мы - недотёпы, герои, поэты,
Все возвращаемся в нашу мечту!
Белое небо - начало сеанса,
Сонная публика. Утро. Рассвет.
И на экране, в подобие танцу,
Пляшут события прожитых лет.
Всё изменяется, всё так красиво -
Небо, огонь, дождевая вода!
Вот вам, ребята, новые силы!
Сызнова здесь и уже навсегда!
Подписаться на:
Сообщения (Atom)